Иудейский наперсник - [3]

- Ограблен музей?! - воскликнул я, рывком приподнимаясь в постели.

- Боюсь, что да! Те драгоценные камни! Урим и туммим! - он проделал весь путь бегом в теперь не мог перевести дух. - Я иду в полицейский участок. Как можно скорее, Джексон, приходите в музей! Пока! - Он как угорелый выскочил из комнаты, и я услышал, как загромыхали его башмаки вниз по лестнице.

Я не заставил себя долго ждать, но по прибытии увидел, что он уже вернулся с полицейским инспектором и еще с одним пожилым джентльменом - мистером Первисом, одним из партнеров известной ювелирной фирмы "Морсон и компания". Как специалист по драгоценным камням, он всегда был готов проконсультировать полицию. Они сгрудились вокруг витрины, в которой экспонировался наперсник иудейского первосвященника. Сам наперсник был вынут и положен сверху на витринное стекло, и три головы склонились над ним.

- Вне всякого сомнения, кто-то приложил к нему руку, - говорил Мортимер. Мне это сразу бросилось в глаза, когда я проходил сегодня утром по залу. Я осматривал наперсник вчера вечером, так что это наверняка произошло в течение ночи.

Сомнений и впрямь быть не могло: кто-то явно поработал над наперсником. Оправы четырех камней верхнего ряда - сердолика, хризолита, изумруда и рубина - были шероховаты и зазубрены, как будто кто-то скоблил их. Камни остались в своих гнездах, но прекрасная ювелирная отделка, которой мы восхищались совсем недавно, была грубо повреждена.

- Сдается мне, кто-то пытался выковырять камни, - предположил полицейский инспектор.

- Боюсь, не только пытался, но и преуспел, - сказал Мортимер. - Думается мне, эти четыре камня - искусная подделка. На место подлинных камней вставлены фальшивые.

Очевидно, эта же мысль пришла в голову и эксперту-ювелиру, так как он внимательно рассматривал камни через лупу. Затем он подверг их нескольким испытаниям и наконец с довольным видом повернулся к Мортимеру.

- Могу вас поздравить, сэр, - с искренней радостью сказал он. - Я ручаюсь своей репутацией, что все четыре камня подлинные и удивительной чистоты.

Испуганное лицо моего бедного друга просветлело, и из его груди вырвался глубокий вздох облегчения

- Слава Богу! - воскликнул он. - Только непонятно, что же тогда было нужно вору?

- Вероятно, он хотел взять камни, но ему помешали.

- В этом случае логичнее предположить, что он вынимал бы их по одному, но все камни здесь, хотя оправа отогнута, и их легко было вынуть из гнезда.

- Да, все это в высшей степени странно, - произнес инспектор. - Никогда не слыхал ни о чем подобном. Давайте теперь допросим сторожа.

Позвали сторожа, мужчину с солдатской выправкой и честным лицом, которого этот случай, похоже, обеспокоил не меньше, чем Уорда Мортимера.

- Нет, сэр, я не слышал ни одного звука, - ответил он на вопрос инспектора. - Как всегда, я четыре раза обошел залы, но не заметил ничего подозрительного. Вот уже десять лет, как я тут работаю, но ничего такого раньше не случалось.

- Через окно вор не мог залезть?

- Никак не мог, сэр.

- А проскользнуть мимо вас в дверь?

- Нет, сэр: я покидал свой пост у входа, только когда совершал обход.

- Каким еще путем можно попасть в музей?

- Через дверь из квартиры мистера Уорда Мортимера.

- Ночью эта дверь заперта, - пояснил мой друг. - И прежде чем добраться до нее, злоумышленник должен был бы также проникнуть с улицы через входную дверь ко мне в квартиру.

- Как насчет ваших слуг?

- У них совершенно отдельное помещение.

- Так, так, - заключил инспектор, - дело очень темное. Однако же, уверяет мистер Первис, похищения не было.

- Я готов поклясться, что эти камни - подлинные.

- Итак, дело, похоже, сводится к злоумышленному причинению вреда. Тем не менее я бы очень хотел облазить здесь все помещения и посмотреть, не оставил ли ваш ночной посетитель каких-нибудь следов.

Его расследование, весьма тщательное и умелое, продолжалось все утро, но в конечном счете так ничего и не дало. Он обратил внимание на то, что в залы можно проникнуть еще двумя способами, не принятыми нами в расчет, из подвала через люк в коридоре и из чулана наверху через световое окно в потолке того самого зала, где орудовал незваный гость. Поскольку и в подвал, и в чулан вор мог попасть только в том случае, если он уже проник внутрь запертого помещения, практического значения это все равно не имело. Кроме того, слой пыли в подвале и на чердаке убедил нас в том, что ни одним из этих путей вор не воспользовался. В конце осмотра мы знали не больше, чем в начале. Кто, каким образом и зачем повредил оправу четырех драгоценных камней, так и осталось полной загадкой без единого ключа к ее решению.

Мортимер решил воспользоваться единственной имевшейся у него возможностью пролить свет на это дело. Предоставив полиции продолжать тщетные поиски, он пригласил меня сразу же отправиться вместе с ним к профессору Андреасу. Захватив с собой оба письма, Мортимер намеревался в открытую обвинить своего предшественника в том, что это его рукой написано анонимное предупреждение, и потребовать, чтобы он объяснил, как мог он столь точно предвидеть то, что произошло в действительности. Профессор жил на небольшой вилле под Лондоном, в местечке Аппер-Норвуд, но служанка сказала, что хозяин уехал. Видя разочарование на наших лицах, она спросила, не хотим ли мы поговорить с мисс Андреас, и проводила нас в скромно обставленную гостиную.