Иудеи в Венецианской республике. Жизнь в условиях изоляции - [24]

Тем временем истекал срок предыдущего договора (condotta) от 1574 года, и его снова продлили. В его тексте появилось одно новое условие, а именно: до истечения срока нового договора никто не имел права тревожить евреев на месте их проживания в городе. Отныне никто не оспаривал права еврейской общины на проживание в Венеции. Правда, в 1669 году один безответственный патриций, отличавшийся средневековыми взглядами, предложил в сенате изгнать евреев, как было принято в старину; однако его заставили замолчать большинством голосов. Хотя официально евреев в Венеции по-прежнему только терпели, причем строго ограниченные периоды времени, подобные взгляды уже безнадежно устарели.

Поистине счастлива та еврейская община, которая не имеет истории; такой некоторое время была участь венецианской общины. Извне ее не беспокоили; и, если не считать незначительных внутренних споров и немногочисленных мелких скандалов, много лет никакие крупные события не тревожили гетто и не отличали его от остального города. Евреи по-прежнему разделяли радости и горести всех горожан — некоторые из них в преувеличенной степени. Среди прочего, в то время очень боялись чумы; ее вспышки периодически выкашивали население города. Возможно, трезвость евреев в сочетании с их познаниями в медицине и привычкой заботиться о больных до некоторой степени ослабляли действие чумы; но полезные черты перевешивались скученностью в гетто. Стоило инфекции попасть туда, и ее уже нельзя было сдержать, пока она не поражала всех обитателей. Очередная эпидемия разразилась в 1571 году. В тот раз только в Падуе умерли 12 200 человек, среди них 220 евреев. Венецию чума поразила не так жестоко; но Давид де Поми вспоминает, как он ходил по городу с гранатовым кольцом на пальце, чтобы избежать заражения, а после представил дожу докладную записку о том, как в будущем избавить город от подобных вспышек. В 1596 году в Венецию пришла эпидемия оспы, которая за полгода только в гетто унесла жизни семидесяти детей.

Самым серьезным испытанием такого рода в итальянской истории, после «черной смерти» 1348 года, стала эпидемия 1630 года, которую в народе вспоминали так же, как и «Великую чуму», которая 35 лет спустя накрыла Англию. Тогда в Венеции, все население которой составляло 150 тысяч человек, умерли не менее 50 тысяч человек. Долгое время евреи оставались не подвержены болезни; но нельзя было ожидать, что такая удача продлится вечно. Первые жертвы отмечены в Старом гетто осенью 1630 года, во время Дней Трепета (первых десяти дней еврейского месяца тишрей, когда все верующие каялись в грехах). С того дня инфекция распространялась стремительно, хотя в других местах эпидемия уже пошла на спад. Так как городское население в целом боялось подходить к гетто, евреям приходилось открывать ссудные банки за пределами своего квартала. Они по-прежнему принимали в залог металлические изделия, но не одежду и другие опасные товары. 750 тюков с товарами, принадлежавшими купцам-евреям, были конфискованы и уничтожены. Власти на целый год запретили куплю-продажу, и в результате всякая торговля замерла. Несмотря на это, еврейскую общину обложили дополнительным налогом в размере 120 тысяч дукатов. В гетто царило отчаяние. В синагогах торжественно аннулировали все случаи временного и постоянного отлучения, дабы облегчить общее бремя греха. Предприняли попытку обуздать порок в виде карточных игр. Многие испанские купцы бежали в Левант или в материковые владения Венеции. Через несколько месяцев умерли не менее 170 человек. Из соседнего прихода Святого Иеремии бежали все врачи-неевреи; но доктор Валенсин, презрев запрет для врачей-евреев практиковать за пределами гетто, крайне самоотверженно оказывал помощь тамошнему населению; за это его еще долго вспоминали с благодарностью. Эпидемия отступила лишь зимой 1631 года, когда на новолуние еврейского месяца кислев во всех венецианских синагогах устроили торжественное празднество (ему предшествовал однодневный покаянный пост).

Многие беглецы из Венеции искали убежища в Вероне. Возможно, они занесли с собой инфекцию. Однако в Вероне ходит легенда, в которой события излагаются по-другому. По легенде, гетто долгое время оставалось невосприимчивым к болезни. Наконец, отдельные завистливые негодяи нарочно перебросили через крыши домов зараженную одежду. В результате чума вспыхнула и среди евреев, с ужасными последствиями. На старинном кладбище по-прежнему показывают холм — дополнительный слой земли пришлось насыпать, чтобы похоронить все трупы жертв. В Падуе последствия чумы были еще ужаснее. Из всего еврейского населения, составлявшего 721 человек, заболели не менее 634 и умерли 421. В ужасных результатах во многом следует винить позорную систему гетто.

Вскоре Венеция оправилась от эпидемии, хотя чума нанесла серьезный удар по ее процветанию и торговле, от которого республика так и не пришла в себя. Численность населения, сократившаяся с 200 тысяч в начале века почти наполовину, тридцать лет спустя снова начала расти. В 1655 году в Венеции снова насчитывалось свыше 150 тысяч жителей. Численность евреев, которых после чумы оставалось 2414, также возросла и в том же 1655 году дошла до наивысшей цифры — почти 5 тысяч человек. Прирост населения нельзя назвать вполне естественным. В Венецию по-прежнему приезжали иммигранты из материковых городов, из стран Леванта и из находящихся во власти инквизиции Испании и Португалии. Но больше всего иммигрантов в тот период прибывало с Севера. В 1648 году на Украине и в Польше при гетмане Хмельницком с его казачьими отрядами началась самая ужасная резня, отмеченная в анналах еврейской истории. Несчастные беженцы заполнили всю Европу; их разлучили с семьями, лишили имущества. Они скитались повсюду, стараясь обрести покой. Многие из них искали убежища в Венеции, куда доходили душераздирающие рассказы об ужасах, которые им пришлось перенести. Местная община сочувствовала им всей душой. На богослужении Девятого ава, в день разрушения Иерусалима и уничтожения еврейского государства, в синагогах слышался плач по жертвам; их трагедию приравнивали почти к разрушению Первого и Второго храмов. Венецианские евреи благородно поддержали Давида Каркассони, который приехал из Константинополя, чтобы собрать деньги для выкупа пленников, попавших в руки к татарам. Филантропы братья Абоаб учредили с этой целью централизованный фонд и делали все, что в их силах, чтобы помочь своим единоверцам в Северной Европе. Беженцам позволяли печатать книги в местных типографиях и продавать их; на вырученные деньги они рассчитывали начать новую жизнь и, возможно, выкупить своих родственников из рабства. Именно в Венеции увидели свет многие исторические произведения, призванные познакомить Европу с размерами катастрофы.