Иуда - [6]

— Двести…

— «Потёмкин» — не самый большой корабль Земли, — заметил Иуда, улыбнувшись (к тому времени мы уже научились понимать его мимику). — Вот, к примеру, «Майнхоф» рассчитана на два миллиона… а «Ганди» — на пятнадцать миллионов жителей. «Ганди» — самый большой корабль-обитель.

«Транспорт» влетел внутрь «бочки» через порт, расположенный на оси ее вращения. В трети фарсаха от порта начинался, непонятно каким образом удерживаемый в пространстве и тянувшийся через весь корабль-мир к противоположному порту, окруженный облаками осветительный стержень. Оказавшись внутри, перед основанием стержня, — более всего основание походило на зависшую в центре оси вращения «бочки» белую «шайбу», диаметром в стадий, — «транспорт» плавно двинулся «вниз». Правда, я не уверен, что слово «низ» тут подходит: в области порта царит настоящая невесомость, как в космосе. Вскоре появилась сила тяжести, поначалу слабая, потом стала нарастать, пока не стала почти привычной.

Как объяснил Иуда, для людей притяжение Шхакабба терпимо, но некомфортно, так как Земля — планета людей — обладает меньшей массой, нежели Шхакабб. Кроме того, привычный для землян воздух опасен для нас, как и наш для людей (кроме специально подготовленных, как Иуда и его товарищи). Так что, все время, что мы находились там, мы дышали через специальные маски.

Спустившись к поверхности, так, что до нее оставалось не более десяти стадиев, Иуда направил «транспорт» по спирали и принялся рассказывать нам о корабле-мире со странным названием «Потёмкин».

— Это «Париж», а это «Пекин», — говорил он, указывая на поселения внизу. — А вот это «Техас». Вот «Бремен», а вон там «Киев»… а за ним дальше «Мурманск»… так называются города и области на Земле, — объяснял Иуда. — На кораблях-обителях часто пользуются земными топонимами… поселки, реки, озера… Во-он та речка, например, «Иордан», а вон та — «Волга», а вон то большое озеро, над которым мы скоро будем, называется «Мичиган». Оно самое большое на «Потёмкине»…

— Вы, наверное, скучаете по дому… по Земле… — осторожно заметила Аша.

— Нет, что вы… — Иуда снова улыбнулся. — Я никогда не был на Земле. Я родился в космосе, в одном из кораблей-обителей… Моя малая родина — «Армстронг»… это древний корабль, рассчитанный всего на десять тысяч жителей.

— Это ведь имя человека, да? «Армстронг»?

— Да, Аша, именно так, — ответил Иуда. — Нил Армстронг — так звали парня, что первым ступил на иную планету…

— Первые по-настоящему большие корабли, — продолжал он, — рассчитанные не на десятки или сотни, а на тысячи жителей, часто называли именами, вроде: «Гагарин», или «Армстронг», или «Олдрин»… это были — настоящие герои древности. Они отправлялись в ближний космос или на планету-спутник Земли — Луну с риском для жизни, в кораблях, одно только нахождение внутри которых было подвигом. Очень отважные были люди… Некоторые из них погибали при старте, или при возвращении на Землю… Были и такие, что получили свои имена в честь людей, никогда не бывавших в космосе, вроде «Циолковского» или «Жюля-Верна», но, все же, так сложилось, что большинство из первых кораблей носят имена астронавтов… Смотрите! — Иуда указал на поселок, похожий на возведенный посреди лесистых холмов и озер фрагмент мегаполиса с высотными зданиями из стекла и металла, — «Emerald City» — Изумрудный Город — техногенный центр «Потемкина». Здесь мы производим транспорты, вроде этого, — он обвел взглядом вокруг, — машины, разные сложные устройства.

— Так это ваша столица? — уточнил Зихт, все это время молчаливо слушавший Иуду. — Вроде нашего Шетшхжшеха?

— Нет, — повел из стороны в сторону лицом Иуда (человеческий жест отрицания), — не столица. У нас нет столицы. На «Потемкине», как и на других кораблях-обителях, нет правительств. У нас прямая демократия, анархия, социализм…

— Но… — Зихт быстро взглянул на меня и Ашу и уставился на Иуду, — разве социализм не предполагает централизованного социалистического управления? У нас с этим даже анархисты не спорят… мало ли… вдруг контрреволюционеры заведутся…

Иуда лишь улыбнулся в ответ. Зихту ответила Аша:

— Зихт, посмотри вокруг… — сказала она. — Как в таком чудесном мире могут появиться контрреволюционеры?

Облетев «Потёмкин», Иуда доставил нас в Лондон — поселение на берегу одной из рек, где для нас было подготовлено жилище: небольшой домик причудливой формы, накрытый прозрачным куполом, наполненным привычным для нас воздухом. Там мы проводили не так много времени, — в основном принимали пищу и спали. Остальное же время мы путешествовали по «Потёмкину» (к нашим услугам были воздушный транспорт и колесные автомобили) в сопровождении Иуды и его друзей — Гая, Леона, Джейн и Елены.

Из этих четверых никто не бывал на Шхакаббе. Они знали о нашем мире только из сообщений Иуды и других — тех, кому дозволялось спускаться на нашу планету. Так что, у них к нам было много вопросов, как, впрочем, и у нас к ним. Мы много говорили, рассказывали людям о нашем мире, о нашей цивилизации, о культуре, об истории и, конечно же, о нас самих и о нашей борьбе. В свою очередь, люди рассказывали нам о