Иуда и Евангелие Иисуса - [40]

В литературном же плане Лука работал по той же методе, что и Матфей: он взял два основных источника, а именно, Евангелие от Марка и Q, отредактировал и дополнил их материалы на основании устного предания. Поскольку он преследовал иные богословские задачи, чем Матфей, в ряде случаев его акценты и формулировки отличаются от акцентов и формулировках в Евангелии от Матфея, а подчас и противоречат им. Как мы уже сказали, содержит Евангелие от Луки и ряд материалов, у Матфея отсутствующих.

2. Евангелие от Иоанна

Последним из канонических Евангелий было написано произведение, которое мы называем Евангелием от Иоанна. Оно вышло из среды самобытной философско–мистической школы, которая первоначально состояла из евреев, а впоследствии была изгнана из синагоги, подвергнута остракизму и набрала в свои ряды изрядное число язычников. Нынешний текст данного Евангелия несет на себе отпечаток внутреннего противоречия: с одной стороны, высокая философия и мистика, исполненная любви к Богу и ближнему, с другой стороны — тяжелый конфликт с синагогой и иудаизмом. По всей видимости, у истоков этой школы стоял один из непосредственных учеников Иисуса. В Евангелии он скрывается за кодовым обозначением «Любимый Ученик». Мы не знаем, кем он был в реальности. Позднее предание считало его Иоанном Зеведеевым (см. Ириней Лионский, Против ересей 3.1.2), но это далеко не обязательно. Среди других правдоподобных кандидатур — Лазарь, Фома, Иаков (брат Иисуса) и даже Мария Магдалина (хотя последняя не столь вероятна, как предыдущие кандидатуры).

Реакция синагогальных властей, впрочем, была предсказуема: для этой богословской школы была характерна практика мистического экстаза, в котором человек словно на крыльях воспаряет в духовные высоты и ощущает свое глубокое единство с Богом и посланным им Мессией. В любых религиях мистики подозрительны для ортодоксии, и иудаизм I века не был исключением. По мере развития школы трения и подозрения перерасли в отчужденность, а отчужденность во враждебность, — враждебность, усугублявшуюся к тому же снисходительным (мягко говоря) отношением самих Иоанновых христиан к евреям–нехристианам. Когда же руководители школы произвели философскую рационализацию некоторых мистических откровений, создав понимание Иисуса как воплотившегося Божественного Слова (отчасти под влиянием идей философа Филона Александрийского), терпение истеблишмента лопнуло, и последовало отлучение от синагоги. По мнению синагогальной ортодоксии, Иоанново богословие шло вразрез с основами иудаизма, особенно иудейским монотеизмом.

Проблемы усугублялись еще и тем, что мистики Иоанновой школы, в молитвенных экстазах постигая волю и учение воскресшего Христа, формулировали эту волю в виде речей Воскресшего, которые почитали даже с большим уважением, чем предания об учении Иисуса земного, исторического. Впрочем, эта практика Иоанновой школы вызывала подчас недоумение не только у еврейского истеблишмента, но и у многих христиан. И в самом деле, дерзновение Иоанновых христиан поразительно: страницы четвертого Евангелия наполнены речами Воскресшего, которые вложены уже в уста Иисуса земного, не прошедшего через Голгофу! Поэтому далеко не сразу Евангелие от Иоанна получило широкое христианское признание. Споры о его надежности и авторитетности продолжались до начала III века.

Для историка этот текст представляет серьезную проблему. С одной стороны, он доносит до нас нечто исключительно важное из учения самого Иисуса, который сам был поэтом и мистиком. С другой стороны, поскольку Евангелие от Иоанна смешивает воедино речи Иисуса земного и откровения о словах Иисуса воскресшего, провести грань между этими двумя видами материалов крайне сложно, а подчас и невозможно. Соответственно, большинство современных историков, соблюдая осторожность, предпочитают вовсе выносить Евангелие от Иоанна за скобки при реконструкции образа Иисуса. В последующих главах мы последуем этой респектабельной академической традиции, обращаясь к текстам Иоанна лишь тогда, когда за мистико–богословской тканью этого произведения просматриваются очертания реальной земной истории.

3. Евангелие от Фомы

Большинство из неканонических Евангелий носят поздний и недостоверный характер, однако есть и такие, которые сообщают важные дополнительные сведения. Наиболее ценное из таких неканонических произведений — Евангелие от Фомы. В древности оно было широко известно, потом потерялось. В конце XIX века несколько греческих фрагментов из него были найдены в египетском городе Оксиринхе. В 1945 году возле другого египетского городка (Наг–Хаммади) был найден и коптский перевод всего Евангелия от Фомы. Коптская рукопись относится к IV веку, греческие фрагменты — к концу II века, однако сам текст написан, конечно, раньше.

Евангелие от Фомы создавалось в два приема. Первая его редакция относится еще к 60–м годам I века и принадлежит к числу самых ранних христианских текстов. Спустя полстолетия это Евангелие было дописано: к нему добавили ряд новых высказываний Иисуса, причем некоторые уже являлись не точным воспоминанием о том, что Иисус сказал, а философской разработкой его учений. Здесь для историка еще более остро, чем в случае с каноническими Евангелиями, стоит вопрос: как отличить подлинные слова Иисуса от поздних добавлений?