Итоги, 2012 № 31 - [25]

Эпизод второй: стычка с тогдашним генсеком Кофи Аннаном, вздумавшим ввести запрет на курение в здании ООН. Лавров, будучи заядлым курильщиком, публично обозвал Аннана «нанятым менеджером», не имеющим права отдавать распоряжения представителям дипмиссий. И демонстративно фланировал по штаб-квартире с переносной пепельницей, дымя в местах, отведенных в свое время под это пагубное дело. Пожаловался и в Москву: мол, Кофейник (как за глаза величали генсека) в здании ООН все пепельницы открутил.

Сегодня, по информации «Итогов», министр курит не более пяти сигарет в день, преимущественно тайком.

Министр

Когда весной 2004 года Лавров уезжал в Москву, где его на Смоленской площади ожидал министерский кабинет, Кофи Аннан с сожалением сказал, что в Нью-Йорке Сергея Викторовича всем будет очень не хватать...

Из США Лавров вывез бесценный профессиональный багаж. Прежде всего — доскональное знание всех специй и приправ на мировой дипломатической кухне. Он принимал участие в консультациях и по бывшей Югославии, и по Ираку, и по Афганистану, и по борьбе с терроризмом, и по распространению ОМУ. Плюс — тесные личные связи с зарубежными коллегами.

Оставил же в США самое дорогое: красавицу дочь. Студентка Колумбийского университета Екатерина продолжила обучение в американской альма-матер.

Согласно официальной версии, уходящий министр Игорь Иванов сам себе назначил преемника. Согласно же версии апокрифической, Лавров очень глянулся Владимиру Путину еще в 2000 году, на ооновском саммите тысячелетия. К тому же в тот момент нужно было вывести Смоленку из-под влияния «московских бояр» и встроить во властную вертикаль, которую только-только начинали возводить. Харизматичный дипломат, далекий от столичных интриг, идеально подходил для этой миссии.

Есть и третья версия: всех без исключения министров иностранных дел России назначали в «вашингтонском обкоме». В переносном, конечно, смысле.

Скажем, откровенно прозападный Андрей Козырев возглавил МИД на пике букетно-конфетного романа, возникшего в отношениях между Москвой и Вашингтоном, когда Россия сдавала Западу бастион за бастионом. Но, как говорится, жених оказался скуп и склонен к домострою. И в шорт-лист ожидания министерского портфеля был поставлен государственник Евгений Примаков. Конечно, мудрейший Евгений Максимович не собирался всерьез и надолго ссориться с США. Даже когда разворачивался над Атлантикой уже в ранге премьер-министра. Просто он видел свою задачу в том, чтобы приучить Запад учитывать интересы Москвы в чувствительных для нее вопросах. Посягать на большее ресурсы не позволяли. Примерно та же внешнеполитическая парадигма породила и Игоря Иванова, дипломата примаковской школы.

Всплеск взаимной любви между Москвой и Вашингтоном после 11 сентября был недолгим. Москва не поддержала американское вторжение в Ирак. На постсоветском пространстве заполыхали «цветные революции»... В этот момент МИД и возглавил Сергей Лавров. Говорят, в Кремле ему была поставлена задача аккуратно сбалансировать отношения с американцами: там, где возможно, пойти навстречу, а там, где это необходимо, наступить на штиблеты. Иными словами, оберегать интересы России на постсоветском пространстве, прежде всего на кавказском направлении.

На новом посту министр вернул МИДу его прежнюю структуру, изрядно обкорнанную в ходе административной реформы 2004 года. Параллельно начал оттачивать и свой собственный министерский почерк. В те годы на просторах СНГ было модно самоутверждаться за счет нападок на Россию. Лавров отказался от византийских игр. Именно он, как говорят, автор жесткого курса в отношении Грузии, где воцарился Саакашвили. Он считал, что вилять хвостом перед Мишико — попусту тратить время: тот понимает только язык силы.

За Лавровым быстро закрепилось реноме трудного переговорщика: стойко держит удар, отвечает жестко, изобретательно, порой ехидно. Помнится, в феврале 2005 года, после того, как на встрече в Анкаре госсекретарь США Кондолиза Райс раскритиковала Россию за ограничения свободы прессы, Лавров прислал ей по диппочте диск с записями программ федеральных телеканалов. Через месяц передал такой же презент британскому коллеге Джеку Стро.

Порой Лавров отвечал на удары «асимметрично». Весной 2006 года, после опубликования доклада Совета Европы, в котором утверждалось, что в России имеют место проявления расизма, министр вручил орден Дружбы бывшему комиссару СЕ по правам человека Альваро Хиль-Роблесу. Тот так растрогался, что разоткровенничался: дескать, права человека в той или иной степени не соблюдаются во всей Европе.

Политик

При Лаврове Москва перешла к бойким и регулярным информатакам. В мае 2007 года после встречи глав МИД G8 в Потсдаме в мире заговорили даже о новой гонке вооружений и холодной войне. Лавров тогда схлестнулся с госсекретарем США Кондолизой Райс по поводу планов развертывания ПРО в Польше и Чехии. Чуть раньше, в Мюнхене, Путин выступил со своей знаменитой, взбудоражившей Запад речью.

В отношении Путина и Лаврова вообще бессмысленно гадать, кто на кого повлиял в том или ином вопросе. Во взглядах на внешнюю политику они — близнецы-братья: прагматики, государственники. Говорим Лавров — подразумеваем Путин, и наоборот. Вот и после нынешней победы Владимира Владимировича на президентских выборах Лавров стал единственным министром прежнего кабинета, переназначение которого ни у кого не вызывало сомнений...