Итоги, 2012 № 31 - [21]

Расчет строится на том, что наименее благополучные страны еврозоны привязаны к евро капельницей финансовой помощи. Такие еврогиганты, как Германия или Франция, стреножены огромным количеством обязательств. А Суоми — кошка, которая вполне может гулять сама по себе. Словом, если кому и начать пробовать на вкус жизнь после евро, то финнам.

Пока что прогноз вроде бы подтверждается: Spanic в разгаре. Доходность десятилетних испанских облигаций устойчиво держится около красной черты семипроцентного уровня, то и дело ее перепрыгивая. Долго в таком напряжении Испания не продержится. И, значит, вскоре следует ждать новой мольбы о помощи. А там не за горами и Quitaly с Fixit`ом.

Впрочем, еврокризис опрокинул уже немало самых, казалось бы, безупречных схем. Но одной из бесспорных истин является огромный контраст между экономическими укладами Севера и Юга Европы. Особенности южной модели в свое время вывел на чистую воду испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет в книге «Восстание масс»: «Всюду, где торжество массы растет, например, в Средиземноморье... правление сводится к тому, чтобы постоянно выпутываться, не решая проблем, а всеми способами увиливая от них и тем самым рискуя сделать их неразрешимыми». С момента опубликования этих строк прошло уже более 80 лет, а звучит, увы, актуально.

Конечно, на Севере имеются свои заморочки, но они, по крайней мере, не мешают властям держать в порядке свои бухгалтерские книги. По мнению евроскептиков, единая валюта в ее нынешнем виде подходит всего для пяти экономик: Германии, Австрии, Нидерландов, Финляндии и Люксембурга. Для прочих она слишком «тяжела», что выражается прежде всего в более низкой конкурентоспособности. Франции, например, чтобы выйти на уровень Германии, нужно снизить стоимость валюты и/или экономические издержки на 20—25 процентов, Греции — на 50—60 процентов.

«Брюссельские изобретатели единой валюты наивно полагали, что денежная разверстка, наложенная на Германию, Австрию и Голландию, не только приблизит другие страны по уровню жизни к вышеперечисленным, но и уравняет менталитеты», — говорит австрийский экономист Михаэль Херль. В этом, собственно, и состоит родовой дефект евросистемы. Попытка создать новую историческую общность потерпела крах. Стабильность еврозоны зиждется на масштабном перераспределении денежных средств с Севера на Юг. Но предел терпения, похоже, достигнут. «Торжество масс» подошло к концу. Начинается «восстание касс».

Во что-то вступили / Дело / Капитал

Во что-то вступили

/ Дело/ Капитал

«Пусть противники ВТО для начала привлекут к ответственности либералов коррупционной закваски лихих 90-х, по-прежнему находящихся у власти»

 

Вот скажите, если вы путаете газ с тормозом в своем раздолбанном тарантасе, изменения в Правилах дорожного движения помогут вам научиться ездить? Так и с ВТО: приобщение к цивилизованному порядку передвижения по мировым торговым дорогам отнюдь не означает мгновенное превращение вчерашнего чайника на списанных «Жигулях» в профессионала экстра-класса за рулем представительской иномарки.

Образное сравнение, доходчивое. Иллюстрирующее мысль, что проблемы наши после вступления в ВТО никуда не денутся, поскольку кататься можно и на развалюхе, да что там — на велосипеде. Но все же хочется, чтоб было «как у людей», на худой конец, как у соседей по дворовой автостоянке «СНГ». Об автобонзах из теплых боксов «Золотой миллиард» даже не помышляем, они живут на другой планете.

Закроем гаражную тему: для нас последствия вступления в ВТО будут менее плачевными по сравнению с украинцами, в свое время запрягавшими политику впереди экономики, или с киргизами, которым когда-то пришлось переучиваться с правостороннего на левостороннее движение. Но объегорить Украину нам удалось не потому, что мы такие продвинутые, а по причине более чем двадцатилетней эксплуатации одной и той же сырьевой модели, не требующей ничего, кроме периодической продувки инжектора и эпизодической замены катализатора. Зато понтов хоть отбавляй — «все козлы, а я улитка».

Наши пенсии и зарплаты пахнут нефтью с газом, а не коровьими лепешками или «айпэдовским» ароматом. Так чего же сокрушаться, что цена пересдачи на новые нормативы торгового вождения составит, по успокаивающим расчетам Минэкономразвития, всего 445 миллиардов рублей на 2013—2014 учебные годы?

Правда, если приплюсовать тарифные потери в 2013 году (188 миллиардов рублей) к предполагаемому дефициту федерального бюджета (триллион рублей), то плата за входной билет получится нарядной. Но снявши голову, по волосам не плачут — по итогам 2011 года только от начисленного возмещения НДС экспортерам (в первую голову сырьевикам) казна недополучила 1254,4 миллиарда рублей. Другой пример: в 2011 году в офшоры только в виде «прямых инвестиций» перечислено 44,3 миллиарда долларов (65,8 процента от всех прямых инвестиций российских компаний и банков за рубеж). Сколько утекло по другим статьям, точно не знают ни в ЦБ, ни в Росфинмониторинге.

Да, уровень тарифной защиты российского рынка, та самая плата за вход, снизится. В 2012 году средний таможенный тариф составляет 9,5 процента, в 2013-м он снизится до 7,4 процента, а в 2014-м — до 6,9 процента. Однако многие ангажированно подзабыли, что еще в середине нулевых средний российский тариф был выше 12 процентов. Кроме того, уменьшение тарифной нагрузки — общемировая тенденция. Китай при вступлении в ВТО в 2001 году понизил средний уровень таможенного тарифа с 15,3 до 11,5 процента (в 2010 году — до 9,8 процента), а в Европе (на внешней границе ЕЭС) еще в начале 80-х средний таможенный тариф составлял всего 4,6 процента.