Итоги, 2012 № 27 - [19]

Что же получается? Судя по всему, монастырь этот был строением заметным в городе. Но не мог же он растаять без следа! Он где-то совсем рядом. Выйдя из паркинга, мы заметили, что приросшее к нему современное строение находится в жутком состоянии и вообще не столь давно явно было убежищем для бомжей. Бетон в человеческий рост расписан граффити и обклеен дурными плакатами. Собрались пройти мимо, но под воздействием какого-то импульса вскинули головы и увидели на верхних этажах проломы в стене, сквозь которые виднелась бордовым кирпичом старинная кладка. Да это же и есть монастырь! Выходит, ветхое строение, распадающееся от времени как карточный домик, накрыли не так давно железобетонным каркасом. Естественно, что под таким камуфляжем нам и не светило найти следов ни Святой Урсулы, ни Джоконды.

Как собаки-ищейки, почуявшие скорую добычу, мы поспешили вдоль стены и обнаружили железные ворота, неплотно связанные цепью. За ними на бетонном полу, покрытом многовековой пылью, Сильвано Винченти и его команда и вели свои поиски с помощью георадара. Они дошли до глубины 2,5 метра и обнаружили несколько каверн и склепов. Вместе с мусором и кошачьими скелетами извлекли оттуда останки черепа и таза женщины. Все кости были отправлены в лабораторию для проведения анализа ДНК и датирования останков с помощью технологии «Карбон 14», но по Италии уже понеслась сенсация, что найден прах не безымянной женщины без роду и племени, а именно Моны Лизы.

Сторонников этой версии не испугало и то, что экспедиция синьора Винченти не завершилась окончательной победой. Не хватило денег на раскопки, и поиски пришлось временно свернуть. Надо отдать должное властям Флоренции, нашедшим, несмотря на экономический кризис, 119 тысяч евро для возобновления раскопок. Флорентийцев можно понять. Им неймется видеть в родном городе Леонардо больше мест и памятников культуры, связанных с да Винчи. Почему бы не сделать на месте монастыря урсулинок мемориал Джоконды? Остается только найти как можно больше фрагментов черепа потенциальной Моны Лизы. Сильвано Винченти грозится создать по слепку маску лица и сравнить ее с портретом, сделанным Леонардо.

Лиза скоро вернется

Казалось бы, еще чуть-чуть — и развеются последние сомнения насчет личности модели Леонардо. Ведь кого только не опознавали эксперты и иже с ними на гениальном портрете — и дочь миланского герцога Бьянку Сфорца, и герцогиню Мантуи Изабеллу д`Эсте, и Салаи-Дьяволенка, ученика Леонардо, работавшего у него в мастерской, и мать да Винчи, не говоря уже о нем самом, якобы решившем разыграть почтенную публику и сделавшем свой автопортрет в женском обличье… Если подтвердится версия о том, что ДНК находки совпадает с генетическим кодом потомков Джоконды — в частности ее сыновей Бартоломео и Пьеро, чьи могилы во Флоренции известны, — то все сомнения в личности модели Леонардо отпадут сами собой. С помощью компьютера удастся реконструировать черты лица Моны Лизы, чтобы затем сравнить их с портретом (так в свое время были идентифицированы останки фараона Тутанхамона)… Но это лишь гипотезы, на самом же деле не так все просто.

«Вся эта возня со старыми костями в заброшенном монастыре — дело абсолютно пустое, — заявил «Итогам» Маурицио Серачини. Тот самый инженер, который, сделав своей специальностью поиски потерянных шедевров Леонардо, стал единственным реальным персонажем «Кода да Винчи» Дэна Брауна. — Еще в позапрошлом веке в помещении обители урсулинок устроили табачную фабрику. Здание перестраивалось неоднократно, и каждый раз полы углубляли или бетонировали. А в годы Второй мировой там вообще возникла свалка в подвалах. Заброшенное место, где подпольщики успешно прятались от фашистов… Когда здание начало рушиться, его накрыли каркасом — до лучших времен, в ожидании денег на реставрацию аббатства, которое грозились превратить в полицейские казармы. Искать в столь беспорядочном пространстве человеческие останки шестнадцатого века — это все равно что пытаться найти иголку в стоге сена».

И правда, развалины, куда нам удалось заглянуть, несмотря на строгую надпись Viеtato («Запрещено»), производили гнетущее впечатление. Грязь, паутина, крысиная суета. Несколько дополнительных декораций в стиле макабр — и впору снимать фильм ужасов… Может, и в самом деле реальная Мона Лиза не более чем миф? Однако достаточно лишь вспомнить неповторимую улыбку Джоконды, чтобы все сомнения развеялись без следа.

«Парадокс популярности шедевра Леонардо состоит в том, что до начала прошлого века вовсе не «Джоконда» считалась главным украшением Лувра, — убежден Венсан Делиевен из департамента живописи музеев Лувра. — Первым творением Леонардо слыла «Святая Анна». Когда в конце девятнадцатого столетия был составлен реестр ста лучших картин из коллекции Лувра, «Джоконды» в нем и в помине не оказалось. Заговорили же о ней как о главном шедевре человечества только после того, как в 1911 году итальянский рабочий-иммигрант Винченцо Перуджа, одержимый патриотической идеей и вознамерившийся вернуть работу да Винчи на его родину, выкрал «Мону Лизу» из Квадратного салона и вывез ее во Флоренцию. Причем он выбрал картину Леонардо совершенно случайно: сперва собирался вынести «Венеру и Марса» («Парнас») итальянского художника Мантенья… Большей сенсацией в ту пору прозвучала, пожалуй, лишь гибель «Титаника». Не будь этой детективной истории со счастливым концом, не возник бы и нынешний культ Моны Лизы».