Итоги, 2012 № 27 - [10]

Научная работа шла успешно. На базе кафедры даже создали НИИ инсульта. К 2008 году, когда ее позвали в министерство, Скворцова являлась уже членом-корреспондентом Российской академии медицинских наук, вице-президентом Национальной ассоциации по борьбе с инсультом (НАБИ), опубликовала в США вместе со своим учителем Евгением Гусевым книгу об ишемии мозга, была генеральным секретарем Европейского совета по инсульту, директором Всемирной федерации инсульта. Говорят, что приглашение на пост замминистра застало ее в США, где она читала курс лекций. Известно также, что она согласилась не сразу.

Но было обстоятельство, из-за которого она в конечном итоге не могла не согласиться. «Я познакомилась с Вероникой Скворцовой в начале двухтысячных, — делится воспоминаниями одна из журналисток. — Скажу сразу: она буквально заразила меня своей целеустремленностью. Увлеченно рассказывала о том, каких результатов можно добиться, если начать правильно лечить человека с инсультом во время «терапевтического окна», когда необратимые изменения в мозге еще не произошли. Одновременно она сетовала на то, что большинству российских пациентов такая помощь недоступна — скорая помощь добирается до них слишком медленно, да и в больницах нет нужных методик и оборудования. Тогда же она рассказала мне о своей идее создания сосудистых центров по всей России. Ее идеи мне понравились, но, если честно, я подумала о том, что все это лишь красивые мечты. Слишком много стен нужно прошибить лбом, чтобы ее осуществить. И я сомневалась в том, что у нее получится». Однако тогда, в 2008 году, судьба давала Скворцовой шанс осуществить задуманное. Конечно, с одной стороны, соблазн был велик — ведь речь шла о деле всей жизни. С другой — Скворцовой действительно пришлось круто поменять свою судьбу. Сейчас она признается, что любимая научная работа все больше превращается в хобби — ею она может заниматься только в свободное время, которого становится все меньше и меньше.

В коридорах власти

Как складывались ее отношения с Татьяной Голиковой? По-видимому, непросто. Та иной раз выслушивала споры врачей с неприкрытой скукой. Вероника Скворцова, впитавшая эту атмосферу с детства, знала цену каждому слову в научной дискуссии. Татьяна Голикова могла подразнить медиков, появившись на каком-нибудь заседании в юбке, отделанной сбоку золотым галуном — деталь, недвусмысленно напоминавшая о том, кто носит командирские лампасы российского здравоохранения. Скворцова же, напротив, всегда предпочитала держаться подчеркнуто скромно. Еще в должности замминистра, представляя в Госдуме два проекта, вызвавших самые серьезные споры, — Концепцию развития здравоохранения в Российской Федерации до 2020 года и закон об охране здоровья граждан Российской Федерации, — она каждый раз выбирала скромный черный костюм с белой блузкой. Продуманный образ, позволяющий привлечь внимание аудитории к сути дискуссии, а не к личности докладчика? Возможно. Ей пришлось учиться в коридорах власти и этому. И наверняка ей больше импонирует то, как ведут себя западные женщины-политики. Вспомним костюмы Ангелы Меркель, которая, кстати, тоже пришла в большую политику после того, как сделала научную карьеру: в ее нарядах практически нет деталей, за которые может зацепиться глаз. И все обсуждают не то, как она выглядит, а то, о чем она говорит. Похоже, Скворцова использовала и этот опыт. Так или иначе, пробыв четыре года на посту заместителя одного из самых критикуемых министров, она не нажила себе врагов в медицинском сообществе. Удивительно, но врачи, которые в своей среде периодически поругивали не только министра, но и всех руководителей департаментов, о Скворцовой не судачили, а лишь понимающе кивали — ей, мол, приходится непросто.

Случались ли у них с Татьяной Голиковой споры по каким-то вопросам, неизвестно. Если это и так, обе были достаточно умны, чтобы не выносить их на публику. «Обе вели себя подчеркнуто корректно при любых обстоятельствах», — рассказывает одна из бывших сотрудниц Минздравсоцразвития. Однако, по свидетельствам многих, Скворцовой было не очень-то комфортно в кресле замминистра. Директор департамента организации медицинской помощи и близкая подруга Татьяны Голиковой Ольга Кривонос фактически не подчинялась заму и частенько самостоятельно принимала решения. Скворцова не контролировала ни политику Минздравсоцразвития в сфере закупок лекарств и медтехники, ни кадровые решения министерства, связанные с отставками известных в медицинском сообществе персон. «В последнее время Веронику Игоревну фактически отстранили от работы, — говорит директор Московского НИИ неотложной детской хирургии и травматологии, президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль. — Несмотря на то, что она была замминистра, многие вопросы, входящие в ее компетенцию, решались за ее спиной. Скажу больше: ее начали просто выживать из министерства, предложив подать документы на конкурс на должность ректора РНИМУ. Она стойкий человек и все это выдержала». Впрочем, несмотря ни на что, ей кое-что удалось сделать. По ее настоянию программу развития сердечно-сосудистой помощи и строительства сосудистых центров в регионах включили в нацпроект «Здоровье». Она стала обновлять учебные программы в медвузах, при ней многолетняя история с введением стандартов медицинских услуг наконец-то сдвинулась с мертвой точки.