Итоги, 2012 № 01-02 - [6]

Возможно и так, но вдобавок к Фукусиме случилась еще одна беда: госдолг Японии по итогам 2011-го финансового года превысил квадриллион иен. Квадриллион! По этому показателю впереди только США. Проблемные страны вроде Греции, Италии или Испании по объемам гособязательств даже рядом не стоят, но тем не менее вот-вот обрушат еврозону.

А что японцы? Ни забастовок, ни прочих безобразий. Не в национальном это характере — падать духом. Беду отводят всем миром.

Власти заглушили почти все атомные реакторы в стране и призвали население сократить энергопотребление. Пожалуйста! Правительство собирается еще увеличить объем госдолга и продать его национальным фининститутам. Нет проблем!

План по экономии электричества японцы даже перевыполнили, а долговые госбумаги сами раскупают как горячие пирожки, не ожидая наращивания внешнего долга. Такое впечатление, что дефолт для них (в отличие от греков или итальянцев) — личный повод для харакири. Создав практически из ничего одну из мощнейших экономик мира, японцы не могут позволить себе потерять лицо.

Да и с последствиями Фукусимы справляются. Имидж — штука консервативная, особенно когда речь идет об аварии на АЭС. Но и тут реноме восстановлено. Например, последний токийский автосалон произвел фурор: как будто и не было никакой катастрофы. Кризис рождается и живет в первую очередь в головах. Япония доказала это всему миру.

Константин Полтев

 

Поэма без героя / Политика и экономика / Те, которые...

 

Знаковым событием 2011-го стала Болотная площадь. Где бы ни проходили митинги до и после, Болотная — символ новой реальности. Отчасти и потому, что там впервые собрались те, кого как раз и называли электоральным болотом, на поверку оказавшимся респектабельным средним классом. Их оружие, цитируя писателя Бориса Акунина, «открытость, апелляция к разуму и порядочности, веселая уверенность в своей правоте». Слоган — «За честные выборы». Собственно, под эти знамена и собралась большая часть болотной тусовки, не считая тех, для кого первичной была сама тусовка. Но всякая революция пожирает своих детей и рождает новых.

Ветеранов борьбы — Немцова, Касьянова — публика освистала. И пока судили и рядили, кому возглавить процесс, заявку на лидерство сделал молодой и рьяный Алексей Навальный. Его программа, правда, с классической «болотной» имеет мало чего общего. Там кричали: «Даешь политреформу!» Навальный ни о какой демократической самоорганизации и выборах речи не ведет. «Вы готовы ждать два года? Вы готовы ждать неделю?» (речь на митинге). «Штаб уже есть, и мы с вами были на его заседании, оно происходило 24 декабря на проспекте Сахарова... Если у штаба есть лидер, его могут арестовать, запугать или подкупить... Зачем рисковать?..» (из блога).

Рисковать уже не хочется и многим активистам Болотной: во-первых, больно круто Навальный забирает — хаосом тут, а то и чем похуже отдает. Во-вторых, в лидеры-то всем охота. А с этим беда...

Почему? Не удержусь, процитирую еще одного писателя. Сергей Лукьяненко (блог): «Вся протестная оппозиция идет под лозунгами разрушения и ненавидит друг друга... да и вас тоже ни в грош не ставит... Потому что Зюганов убежит в Швейцарию в панике, если вдруг проголосуют за него. Потому что Миронов — хороший человек, но он не общенациональный лидер. Потому что Немцов — это даже не смешно. Потому что Жириновский — это было бы прикольно, будь у страны кнопка save... Потому что Прохоров — это бизнесмен. А страна не управляется как горнодобывающая компания. Потому что Навальный — это человек, работающий на другую страну. Не на нашу...»

А других-то и нет. Не выросли! И только ли Путина, как у нас повелось, в этом винить?

Елена Петрова

 

По Большому счету / Политика и экономика / Те, которые...

 

После шестилетней эпопеи реконструкции Большого театра фамилии и имена его строителей постепенно канули в Лету, а вот имя гендиректора Анатолия Иксанова у всех на слуху. Не в том смысле, что над головой хозяина Большого засветился божественный нимб. Наоборот: общественное мнение взвалило на него ответственность за все, что было, есть и будет в Большом, — за плохое, очень плохое, хорошее и, если очень повезет, восхитительное. Все это время гендиректор был единственным буфером между дотошно инспектирующей стройку властью и строителями, доказывающими свое. Он стоял на юру, когда реставраторы бились с новаторами, и напоминал им о нуждах театрального люда. Он же и огреб по полной, когда оказалось, что люду в театре неудобно, и стал без лишнего шума исправлять ситуацию.

В его стиле вообще все делать тихо. Если бунтует балетная труппа, Иксанов «попьет чайку» с активистами, и итогом станет полное замирение сторон. Правда, случаются осечки: ведущая молодая пара Наталья Осипова — Иван Васильев славному бренду Большого предпочла больше денег и свободы в петербургском Михайловском театре. А Николай Цискаридзе не готов без шума завершить карьеру и вроде бы грозит громко хлопнуть дверью. Опера тоже не манна небесная, и все шишки — на гендиректора. Появился скучный «Борис Годунов»: плохо, г-н Иксанов. Скандальная постановка «Руслан и Людмила» (где мелькнул нагишом все-таки не миманс Большого, а специально нанятые артистки) — опять плохо, уважаемый гендиректор. Он знает, что на всех не угодишь, но соблюсти баланс старается. Плюсы и минусы нынешнего Большого действительно можно измерить на весах. Оперная труппа как не радовала, так и не радует уровнем, но научилась рисковать, приглашать со стороны солистов и пестует стажеров для пополнения. Балет обзавелся заморским принцем Дэвидом Холбергом, сохранил профессиональный статус-кво и удачно рискует на пополнении афиши. На круг выходит, что театр пережил шестилетнее мытарство без особых потерь и помаленьку обрастает европейскими привычками.