Истребление хищников - [123]

— Прекрасно. Рана отлично зажила. Теперь меня зовут Эйли.

— Я знаю. Но мне больше нравится имя Анжела. Хотя, если вы предпочитаете свое новое имя, я буду называть вас Эйли.

— Пожалуйста. Как вы меня нашли?

— На следующий день после того, как вы ушли из больницы, я связался с одним парнем из Бюро, моим хорошим знакомым. Он неплохо разбирается в компьютерах и кое-чем мне обязан. Я попросил его ввести в ваш медицинский файл трейсер, специальный знак, который позволял бы быстро отыскать вас. Я сказал ему, что скоро вы, возможно, захотите получить свои записи. Этот знак и помог моему приятелю разыскать вас. Вы удивитесь, как быстро такие вещи теперь делаются.

— Значит, и ваш друг тоже знает, где я теперь?

— Нет, он просто выбрал для меня информацию из банка данных. Мой приятель — крупный специалист в области электроники. Он читает только специальные журналы о компьютерах. На бульварные издания со статьями об убийствах и красивых женщинах времени у него нет. Имя Анжелы Кинонес ничего не говорит для него. Вам не о чем беспокоиться.

— Значит, вы быстро узнали о моем месте жительства? — спросила она спокойно.

— Именно так.

— Почему же вы тогда так долго не приезжали?

— Считал, что надо кое-что сделать, прежде чем сюда ехать.

— Из всего этого следует полагать, что скандалы, связанные с «Головорезом», будут продолжаться еще долго?

— Верно. Очередное закрытое слушание в Сенате должно начаться в следующем месяце. Это снова оживит дело. Но я сомневаюсь, что они откопают что-нибудь новое. Похоже, что прямые контакты Кемдена уходят в самые высокие сферы.

Айра взглянул на стулья, стоявшие на лужайке и спросил:

— Не возражаете, если я сяду? У меня сейчас небольшие проблемы после ранения в спину: трудно стоять.

— Ой, извините. Конечно, конечно, — сказала Анжела-Эйли и проводила его к стульям. Когда они сели, она спросила его довольно резко:

— Есть какие-нибудь новые сведения о местонахождении Кемдена?

Айра отрицательно покачал головой:

— Нет. И я думаю, навряд ли еще будут. Он сам оказался крайним в этом деле. Думаю, что его закопали глубоко где-нибудь в Пайнлендз в Нью-Джерси или, может, где-нибудь рядом с Хоффой на «Джайантс-Стедиум».

— Надеюсь, что это так — ответила Анжела вполне искренне. Чуть помедлив, она добавила:

— Я читала о том, что сенатор подал в отставку.

Айра кивнул:

— Да, по состоянию здоровья и по некоторым другим причинам, связанным с Налоговой Службой. Сейчас много разных слухов о скандалах на самом верху. Какой-то член Совета Национальной Безопасности удрал из страны на прошлой неделе по той же причине. Правда, в газете об этом не сообщали. Я думаю, вам было интересно узнать об этом.

— Предъявят им какие-нибудь обвинения?

— На федеральном уровне — за финансовые нарушения, мошенничество, лжесвидетельство; вот за что. Нью-Йорк, возможно, вступит в дело позже и добавит еще несколько пунктов к этому списку.

— И никаких обвинений в убийствах?

— Нет. Вашингтон предпочитает стирать свое грязное белье без свидетелей. Для больших начальников разорение виновных — уже достаточное наказание.

— Это означает, что им не грозит даже тюремное заключение?

— Кто знает? Единственное, чего они не смогут добиться, так это президентского прощения. По крайней мере, сейчас не могут. Слишком много тут грязи. И общественность может запротестовать. Все это благодаря Виде.

— Вы правы. Как у нее дела?

— Посещает закрытые слушания в Конгрессе и Сенате, по-прежнему пытается получить степень по юриспруденции. У нее все хорошо.

Интересовавшие собеседников темы, видимо, уже были исчерпаны, и наступила неловкая пауза. В воздухе висел еще один вопрос, ответ на который пока не прозвучал. Анжела наблюдала за Айрой, а тот внимательно рассматривал двор, словно собирался когда-нибудь купить этот дом. Наконец он нарушил тишину:

— Где он?

— Стоит прямо за вами с пистолетом, нацеленным вам в голову.

Айра осторожно повернулся и мгновенно узнал Дэвида Вандемарка, несмотря на рыжеватые светлые волосы и бородку. Левитт увидел также и следы от ожогов, которые Дэвид, должно быть, получил при пожаре в складском помещении. Да и нос был другим. Казалось, что он был сломан и плохо сросся. Но Дэвид улыбался. Айра улыбнулся в ответ и сказал:

— Ты ведь не думаешь, что эта пушка тебе пригодится? Может, уже хватит целиться друг в друга? Я имею в виду, что мы никогда не бросим пользоваться оружием, но зачем размахивать им сейчас?

Дэвид еще шире расплылся в улыбке и опустил пистолет, затем спрятал его за пояс.

— Где ваша напарница?

— Вернулась в Вашингтон. Думаю, что это дело надо довести до столичного уровня.

— Спасибо. Я ценю это. Милая, не могла бы ты принести нам пару банок холодного пива?

— С удовольствием. Я тоже пропущу глоток, — она повернулась на каблуках и направилась в дом.

Мужчины, оставшись одни, глупо улыбались, довольные тем, что снова видят друг друга. Дэвид заговорил первым:

— Айра, ты когда-нибудь верил в историю о моей смерти?

— Нет. Но, возможно, один я и не поверил, Дэвид. Или мне называть тебя Виком?

— Как хочешь. Я за свою жизнь так много провел времени под вымышленными именами, что откликаюсь на любое.