Истребитель ведьм - [10]

Так было и в тот раз, когда я объявил для всеобщего сведения, что с помощью Аквавита заранее уничтожил всех крокодилов с помощью особого заклятья. Наша храбрая армия все равно расправилась бы с врагом, но я слишком люблю свой народ, чтобы подвергать его неоправданному риску — Моя речь была прервана взрывом неподдельного восторга Когда восторги утихли, я сделал официальное заявление прибрежные районы, наши исконные территории, возвращены племени. Как обычно перед лицом территориальных приобретений, последовала буря ликования. Тогда я объявил, что козлы отпущения будут съедены на торжествах в честь нового порядка, открывшего перед племенем необозримые перспективы. Секо с трудом успокоил ликующий народ.

Теперь я м. ог спокойно выпустить Балунгу — больше он не опасен.

Торжества затянулись до поздней ночи. Песням и хороводным танцам не было удержу. Мне приятно было наблюдать, как веселится мой народ. Одно только раздражало: отсутствие соли.

На следующее утро после пресного завтрака из жареной фасоли и козьего молока я приказал установить связь с племенем, обитавшем на том берегу. Это оказалось труднее, чем я предполагал. Все тамтамы племени оказались негодными к употреблению. Как и пироги, сгнившие на берегу за время владычества крокодилов.

Пришлось сразу после завтрака сформировать из воинов ремонтно-строительную бригаду; часть людей мастерила новые тамтамы (что за правительство без средств связи?), часть приступила к починке пирог; для себя я приказал построить особый корабль, оснащенный, кроме весел, еще и парусами моей конструкции. Пирога эта должна была играть. роль флагманского корабля.

Хотя Секо и его бравые ребята подгоняли воинов, работа заняла весь день. Когда все было готово, я велел Огуне наладить связь с тем берегом и запросить их согласие на визит доброй воли. Хорошо помню тот дивный вечер на берегу Великой Реки и грохот тамтамов.

Почти час Огуна безрезультатно вызывал тот берег. Наконец мы услышали ответ.

Я нетерпеливо смотрел на Секо, а он переводил:

— РА-ДЫ УСТА-НОВ-ЛЕ-НИЮ СВЯ-ЗИ. МЫ ТО-ЖЕ ПОБЕ-ДИ-ЛИ КРО-КО-ДИ-ЛОВ. ХОЧУ ГО-ВО-РИ-ТЬ С БАЛУ-НГОЙ. БРАТ АМЕ-ЛУ-НГА.

Я растерялся и спросил Огуну:

— Амелунга в самом деле брат Балунги?

— Они родственники по матерям со стороны отцов (я плюнул и не переспрашивал). Что ответить?

— Ответь, что у вас теперь новый Великий Вождь. Он тоже брат Амелунги.

Под проворными пальцами Огуны вновь застучал тамтам. Вскоре пришел ответ:

— ХО-ТИМ ГО-ВО-РИТЬ С БА-ЛУН-ГОЙ.

Я разозлился — еще и оттого, что этот ответ напомнил о прошлом. И приказал закончить разговор. Вернувшись в деревню, созвал довереннейший штаб — Огуну и Секо. И сказал им:

— Если мы не исполним второго условия Аквавита, он может лишить нас своей благосклонности. Нужно овладеть горьким озером. К тому же, нельзя допустить, чтобы наши братья за рекой и дальше томились под ярмом режима Амелунги, в то время как мы свергли тиранию Балунги.

— Нельзя этого допустить! — дуэтом заявил мой штаб.

— Вот именно. Это — пощечина нашему новому порядку, — я все больше распалялся. — Величайшим эгоизмом с нашей стороны было бы сохранить новьй порядок для нас одних Разве наши братья не заслуживают лучшей доли? — закричал я. Крик — лучшее средство убеждения.

— Заслуживают! — вскричали мои соратники.

— У меня есть план, достаточно простой. Выполнить его будет нетрудно, особенно таким опытным воинам, как вы.

— Слушаем, о Великий Вождь, — сказал Секо.

— Нужно действовать быстро, иначе весть о непочтительном ответе Амелунги разлетится по деревне и внесет смятение в умы нашего народа.

— Вот именно!

— Будем действовать так, — я понизил голос. — Ты, Секо, хорошо знаешь родное племя. За рекой у тебя родственники. С их помощью ты растолкуешь нашим братьям, что можно жить лучше — так, как мы. Разумеется, тебе будут мешать старые консерваторы во главе с Амелунгой. Тогда вызывай на помощь нас. Все ясно?

— Да, Великий Вождь. Сделаю, как ты приказываешь.

— В случае успеха — а я не сомневаюсь в успехе — ты займешь пост дружественного вождя наших братьев с того берега. Подходит тебе это?

— Да, Великий Вождь, — тут же согласился он. — Амелунга никогда меня не любил и потому при первой же возможности выпихнул из племени. Но пришел час расплаты. Он разделит участь Балунги, получит то, чего заслужил, — закончил Секо язвительно, и я не сомневался, что он приложит все силы.

В ту же ночь Секо отплыл на другой берег реки. Два дня мы ждали его сигнала, но тот берег молчал. На третий вечер я не выдержал, пошел с Огуной на берег и приказал отправить депешу такого содержания:

— ЗНА-ЕМ, ЧТО У ВАС НЕ ВСЕ ГЛА-ДКО. УТ-РОМ ВЫ-СЫ-ЛА-ЕМ ПО-ДМО-ГУ.

Ответ пришел немедленно:

— ОТ-ВЕР-ГА-ЕМ ЛЮ-БУЮ ПО-МО-ЩЬ. НА-ША АР-МИЯ В ГО-ТОВ-НО-СТИ.

Выходит, Секо ничего не добился. Мне его было страшно жаль — как идеального кандидата на пост дружественного вождя. И я приказал готовить войско к выступлению — завтра утром, еще до рассвета. Огуна занялся технической стороной дела.

Мы выступили за час до восхода солнца. Я с удовольствием обозревал мой флот — он производил впечатление даже в сумерках. Воины были настроены по-боевому — там, на той стороне реки, их ждали будущие жены. Их азарт еще больше разожгло мое заявление об отмене выкупа за жену из дружественного племени.