Истребитель гулей. Роман о Готреке Гурниссоне - [5]

Амулет на горле снова замерцал.

Трусиха.

Этого было достаточно, чтобы подстегнуть её. Её мёртвая госпожа была права. Клемп скоро превратится в руины, как и все остальные города, через которые они прошли. Весь регион стоял на ушах. И когда начнутся боевые действия, кто будет знать, где в конечном итоге окажется Истребитель? Когда он был в ярости, не было ни единого способа предсказать, что он будет делать дальше. Это было чудо, что она вообще смогла так долго удержаться рядом с ним. Это может быть её последним шансом. Хотя кожа дуардина была подобна железу. Ей нужно было собрать все силы, чтобы вонзить ножи достаточно глубоко для того, чтобы отрава на их лезвиях попала ему в кровь. Она покрепче обхватила кинжалы и замахнулась, готовая ударить.

— Маленет, — голос эхом спустился вниз по переулку, тяжёлый от предостережения.

Она обернулась, опуская клинки.

Доспехи Трахоса мерцали, пока он хромал во тьме в её сторону, при каждом шаге из сломанной ножной пластины высекались искры. Из-за шлема было невозможно понять, о чём он думает, но, судя по тому, как воин двигался, Маленет поняла, что тот догадался, что она собиралась сделать. Его голова дёрнулась в бок и из ротовой решётки потёк свет. Он схватил металл руками, удерживая его неподвижно, но урон был куда глубже, чем просто повреждённая маска. Вся эта богомделанная броня не смогла защитить его разум.

Он остановился около трупов и уставился на неё, мерцая светом из глазных отверстий в шлеме-маске.

Грозорождённый молчал, но то, как он поднял свои молоты, говорило яснее любых слов: руна моя.

Они стояли так долго, глядя друг на друга поверх храпящей туши Готрека.

Трахос подошёл ближе, хрустя ботинками по сломанному оружию и разбитой броне. Небо стало бледнее, обрисовав его контур, и она увидела, как уверенно он держал свои боевые молоты. Псих или нет, но он по-прежнему оставался грозорождённым вечным. Отпрыском громового бога. Он был на несколько футов выше обычного человека, и, даже сломанный, его доспех представлял собой грозное зрелище.

Маленет переступила через груду тел, приготовившись. Она всегда знала, что этот момент настанет. Они не могли оба претендовать на руну. На ноге Трахоса от левого колена до верхней части ботинка зияла прореха. Она уже была там, когда он впервые подошёл к Маленет, несколько месяцев назад, блуждая среди холмов, как невменяемый пророк. Он отчаянно нуждался в лекарствах, ремонте или любой другой помощи, которую оказывали грозорождённым, когда они возвращались во владение Небес. Каждый шаг давался ему с трудом, азиритские доспехи вспыхивали каждый раз, стоило ему пошевелиться. Она улыбнулась. Обычно воин, подобный ему, стал бы истинным испытанием даже для её навыков, но в этом состоянии он будет лёгкой добычей. Этой ночью Кхаин напьётся свежей крови.

Маленет провела одним из клинков по одному из висевших на поясе пузырьков. Кристалл раскололся беззвучно, но она сразу же почувствовала запах яда, разлившегося по лезвию.

Трахос присел, изготовив молоты.

Двое бойцов напряглись, готовые нанести удар.

— Задница Грунгни! — заорал Готрек, вскакивая на ноги и поднимая топор. — Люди, разве вы не понимаете, когда вас отхреначили!

Он покачивался, явно растерянный, всё ещё под хмелем, пронзая ночь хмурым взглядом своего единственного глаза, пытаясь сосредоточиться и разглядеть противника. Не увидев ни одного, он повернулся к Маленет.

— Эльф! Где эти засранцы!

Маленет опустила оружие и Трахос последовал её примеру. Шанс был упущен. Она покачала головой.

— Все мертвы, — окинув Трахоса предупреждающим взглядом, она отступила.

Хмурая гримаса так и не оставила мрачное лицо Готрека, кожа на котором была серого цвета, как у трупа. Он пнул тела неудачливых грабителей.

— Слабаки. Они мечом-то едва могли махнуть. В вашем вонючем мире даже черепа раскалывать не так весело.

Руки Трахоса дрожали, когда он засовывал молоты за пояс.

— Это не мой мир.

— И не мой, — сказала Маленет, оглядывая своеобразный ад, в который их привёл Готрек. Небо было цвета старой оловянной посуды: тусклой, холодной и заклёпанной звёздами. И звёзды не сияли, а излучали безжалостную черноту. Точки абсолютной тьмы, окружённые пурпурными коронами, раны в небе, проткнутые пальцами, с которых стекала смола. И город не уступал небу в мрачности. Вдали слышались панические крики и шум спешно загружаемых повозок. Столбы дыма стелились по небу, сигнализируя о приближении другой армии. Они выглядели как следы от когтей на серой коже.

Готрек пробормотал дуардинское проклятье и начал выбираться из своей трупной постели.

— Где эль?

— Ты всё выпил, — ответил Трахос.

Истребитель нахмурился и почесал свой бритый череп, колыхнув огромный огненно-рыжий хохол пропитанных жиром волос. Затем он впился взглядом в землю, его могучие плечи поникли, а рукоять огромного топора безвольно повисла в его руке. Он что-то шептал себе под нос, повесив голову, и Маленет задумалась, о чём он думает. Он вспоминал свой дом? Мир, который, по его словам, был столь же велик как Смертные владения? Она подозревала, что большинство его мыслей касались его прошлого. Чего ещё? В нём было что-то трагическое, решила она. Он был как окаменелость, возрождённый жестокой некромантией и выброшенный в мир, где никто его не знал.