История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 3 - [92]

Шрифт
Интервал

Назавтра утром пришли сказать, что завтрак готов в комнате внизу; я немного запоздал. Гарсон пришел, говоря, что мадам моя супруга просит меня поторопиться. При слове «супруга» моя рука падает на физиономию этого невинного бедняги, а моя нога попадает ему в брюхо, отправляя его по ступеням лестницы, с которых он скатывается с риском сломать шею.

Я спускаюсь в ярости, вхожу в комнату, где меня ждут, и спрашиваю у П. К., кто это представил меня в гостинице как мужа мадам, и в тот момент, как он отвечает мне, что ничего не знает, входит хозяин с ножом в руке и спрашивает, почему я спустил с лестницы его племянника. Я спрашиваю, держа в руке пистолет, кто ему сказал, что я муж этой женщины. Он отвечает, что это сам г-н капитан П. К., который диктовал список приезжающих. Я беру капитана за колет, толкаю его на стену и лишь хозяин со своим ножом мешает мне расшибить ему голову рукояткой моего пистолета. Мадам, как обычно, падает в обморок. Мерзавец лишь кричит: «Неправда, неправда.». Хозяин выходит, возвращается быстро с книгой регистрации и с негодующим видом сует ее под нос трусу, требуя повторить, что это не он продиктовал: «П. К., имперский капитан, с г-ном и г-жой Казанова». Тот отвечает, что плохо помнит, при этом хозяин тычет ему книгу в физиономию. Когда я увидел, как этот трус терпит такой афронт, не помня, что он при шпаге и надел мундир, я вышел из залы, поднялся по лестнице и сказал племяннику хозяина подать мне коляску с парой лошадей до Падуи. Кипя от гнева, я взял свои пожитки, слишком поздно осознав непростительную ошибку, которую совершает порядочный человек, связавшись с мерзавцами. Но тут появляется м-м К.

– Выйдите отсюда, потому что я вне себя и не окажу уважения вашему полу.

Она бросается в кресло и, утопая в слезах, говорит мне, что она не виновата; когда нахал диктовал список, ее при этом не было. Появляется жена хозяина и говорит то же самое. Мой гнев между тем испаряется вместе со словами, и я вижу в окне, что коляска, которую я заказал, уже готова. Я вызываю хозяина, чтобы оплатить то, что может составить мою часть расходов. Он отвечает, что, так как я ничего не заказывал, я ничего не должен. В этот момент появляется граф Вело.

– Бьюсь об заклад, синьор граф, что вы полагали, что эта женщина моя жена.

– Это знает весь город.

– Какого черта! Я удивлен, что вы этому поверили, зная, что я поселился один в этой комнате и что вчера вечером я ушел с бала, оставив ее там.

– Бывают удобные мужья.

– Я не из их числа, и таковых нет среди людей чести. Выйдем отсюда, и я уверю вас в этом.

Граф кидается к лестнице и покидает гостиницу. К. задыхается от рыданий, но не внушает мне жалости. Но я подумал, что если я уеду, ничего не заплатив, скажут, посмеявшись, что я проделал штуку, что я смошенничал. Я велю хозяину принести счет, непременно решив заплатить половину. Он идет принести счет, но тут новый сюрприз. М-м К, бросившись на колени и плача, говорит, что если я ее покину, она пропала, потому что у нее нет ни денег ни чего, что можно оставить в заклад. Как? У вас нет ничего при четырех тысячах экю в шелке?

– Его весь унесли. Вы этого не знаете? Заемные письма, что вы видели, которые мы рассматривали как чистые деньги, вызвали смех у этих месье; они забрали весь шелк, что мы набрали. Можно ли было такое вообразить?

– Мерзавец все это предвидел, и вот почему он пригласил меня сюда. Но мне стыдно сожалеть об этом. Я сделал глупость и должен понести наказание.

Счет, который принес хозяин, составил сорок цехинов – огромный счет за три дня, но соответствующий потраченным деньгам. Я сообразил сразу, что честь обязывает меня заплатить все, и сделал это, взяв квитанцию, подписанную двумя свидетелями. Я дал два цехина племяннику хозяина, чтобы он извинил меня за причиненный ущерб, и два отдельно хозяйке, по просьбе К.

Так закончилась эта скверная история, которая должна была меня поучить жизни, но это знание мне больше не пригодилось. Две или три недели спустя я узнал, что граф Тренто выгнал этих несчастных, до которых мне больше не было дела. Месяц спустя П. К. вернулся в тюрьму, человек, который за него поручился, сделался банкрот. Он имел наглость просить меня, в длинном письме, прийти с ним увидеться, но я ему даже не ответил. Я отнесся таким же образом и к К., которая скатилась в нищету.

Я задержался в Падуе лишь для того, чтобы забрать мое кольцо и пообедать с г-ном де Брагадин, который возвращался в Венецию несколькими днями позже.

Письмо К. К., которое принесла мне Лаура как раз на следующий день, не сказало мне ничего нового. Я описал ей в своем ответе детально о том, что сотворил со мной ее брат, и сказал о своем кольце и содержащемся в нем секрете.

Следуя ее инструкции, я расположился рано утром в месте, откуда увидел ее мать входящей в церковь. Я сказал ей, опустившись рядом с ней на колени, что мне надо с ней поговорить, и она отошла в галерею. Постаравшись ее утешить и заверив ее, что я сохраню постоянной свою любовь к ее дочери до самой смерти, я спросил, пойдет ли она повидаться с ней. Она ответила, что собирается туда пойти в воскресенье, и что она сожалеет, что не может сказать мне, в каком та монастыре. Я сказал ей, что мне бесполезно об этом знать, что я прошу только сказать ей, что мое сердце принадлежит единственно ей, и передать ей это кольцо.


Еще от автора Джакомо Казанова
Мемуары Казановы

Бурная, полная приключений жизнь Джованни Джакомо Казановы (1725–1798) послужила основой для многих произведений литературы и искусства. Но полнее и ярче всех рассказал о себе сам Казанова. Его многотомные «Мемуары», вместившие в себя почти всю жизнь героя — от бесчисленных любовных похождений до встреч с великими мира сего — Вольтером, Екатериной II неоднократно издавались на разных языках мира.


История моей грешной жизни

О его любовных победах ходят легенды. Ему приписывают связи с тысячей женщин: с аристократками и проститутками, с монахинями и девственницами, с собственной дочерью, в конце концов… Вы услышите о его похождениях из первых уст, но учтите: в своих мемуарах Казанова, развенчивая мифы о себе, создает новые!


История моей жизни. Т. 1

Великий венецианский авантюрист и соблазнитель Джакомо Казанова (1725—1798) — один из интереснейших людей своей эпохи. Любовь была для него жизненной потребностью. Но на страницах «Истории моей жизни» Казанова предстает не только как пламенный любовник, преодолевающий любые препятствия на пути к своей цели, но и как тонкий и умный наблюдатель, с поразительной точностью рисующий портреты великих людей, а также быт и нравы своего времени. Именно поэтому его мемуары пользовались бешеной популярностью.


Любовные  и другие приключения Джиакомо Казановы, кавалера де Сенгальта, венецианца, описанные им самим - Том 1

Мемуары знаменитого авантюриста Джиакомо Казановы (1725—1798) представляют собой предельно откровенный автопортрет искателя приключений, не стеснявшего себя никакими запретами, и дают живописную картину быта и нравов XVIII века. Казанова объездил всю Европу, был знаком со многими замечательными личностями (Вольтером, Руссо, Екатериной II и др.), около года провел в России. Стефан Цвейг ставил воспоминания Казановы в один ряд с автобиографическими книгами Стендаля и Льва Толстого.Настоящий перевод “Мемуаров” Джиакомо Казановы сделан с шеститомного (ин-октаво) брюссельского издания 1881 года (Memoires de Jacques Casanova de Seingalt ecrits par lui-meme.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 1

«Я начинаю, заявляя моему читателю, что во всем, что сделал я в жизни доброго или дурного, я сознаю достойный или недостойный характер поступка, и потому я должен полагать себя свободным. Учение стоиков и любой другой секты о неодолимости Судьбы есть химера воображения, которая ведет к атеизму. Я не только монотеист, но христианин, укрепленный философией, которая никогда еще ничего не портила.Я верю в существование Бога – нематериального творца и создателя всего сущего; и то, что вселяет в меня уверенность и в чем я никогда не сомневался, это что я всегда могу положиться на Его провидение, прибегая к нему с помощью молитвы во всех моих бедах и получая всегда исцеление.


Записки венецианца Казановы о пребывании его в России, 1765-1766

Знаменитый авантюрист XVIII века, богато одаренный человек, Казанова большую часть жизни провел в путешествиях. В данной брошюре предлагаются записки Казановы о его пребывании в России (1765–1766). Д. Д. Рябинин, подготовивший и опубликовавший записки на русском языке в журнале "Русская старина" в 1874 г., писал, что хотя воспоминания и имеют типичные недостатки иностранных сочинений, описывающих наше отечество: отсутствие основательного изучения и понимания страны, поверхностное или высокомерное отношение ко многому виденному, но в них есть и несомненные достоинства: живая обрисовка отдельных личностей, зоркий взгляд на события, меткие характеристики некоторых явлений русской жизни.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 11

«Я вхожу в зал с прекрасной донной Игнасией, мы делаем там несколько туров, мы встречаем всюду стражу из солдат с примкнутыми к ружьям штыками, которые везде прогуливаются медленными шагами, чтобы быть готовыми задержать тех, кто нарушает мир ссорами. Мы танцуем до десяти часов менуэты и контрдансы, затем идем ужинать, сохраняя оба молчание, она – чтобы не внушить мне, быть может, желание отнестись к ней неуважительно, я – потому что, очень плохо говоря по-испански, не знаю, что ей сказать. После ужина я иду в ложу, где должен повидаться с Пишоной, и вижу там только незнакомые маски.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 10

«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 9

«Погомас, который в Генуе назвался Пассано, поскольку все его знали, представил мне свою жену и свою дочь, некрасивых, грязных и наглых. Я быстро от них избавился, чтобы наскоро пообедать с моей племянницей и отправиться сразу к маркизу Гримальди. Мне не терпелось узнать, где обитает Розали.Лакей сенатора сказал мне, что его светлость находится в Венеции, и что его не ждут раньше конца апреля. Он отвел меня к Паретти, который женился через шесть или семь месяцев после моего отъезда.Сразу меня узнав, он показал, что рад меня видеть, и покинул свою контору, чтобы пойти представить меня своей жене, которая при виде меня испустила крик восторга и кинулась ко мне с распростертыми объятиями.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 12

«Решившись заранее провести шесть месяцев в Риме в полном спокойствии, занимаясь только тем, что может мне предоставить знакомство с Вечным Городом, я снял на следующий день по приезде красивые апартаменты напротив дворца посла Испании, которым сейчас был монсеньор д’Аспурю; это были те апартаменты, что занимал учитель языка, у которого я брал уроки двадцать семь лет назад, когда был на службе у кардинала Аквавива. Хозяйкой этого помещения была жена повара, который приходил с ней спать только раз в неделю.