История XX века в лицах: Тайные факты о людях, делавших историю - [37]

Обращение в листовках затихает почти неуслышанным. «Наш народ потрясен гибелью солдат в Сталинграде, — написано в них. — Гениальная стратегия ефрейтора бездумно и безответственно отправила на погибель триста тридцать тысяч немецких солдат. Фюрер, благодарим покорно! В немецком народе происходит брожение: будем ли мы и дальше доверять судьбу наших армий дилетанту? Пожертвуем ли мы ради низменных властных инстинктов партийной клики остатками нашей немецкой молодежи? Никогда больше! День расплаты настал, расплаты немецкой молодежи с самой гнусной тиранией, которую когда-либо терпел наш народ… Студенты! Студентки! Немецкий народ смотрит на нас!»

«Сдача Сталинграда огорчила его безмерно — Гитлер просто так отправил погибать десятки тысяч солдат. Он считал: должно что-то произойти, так дальше продолжаться не может. Потом спросил, не буду ли я возражать, если он напишет несколько строк. Конечно, я не возражала.

Тогда он сел за кухонный стол и стал усердно писать, пока я занималась своими делами. Как-то я спросила его: «Скажи, что же ты так усердно пишешь?» Он только отмахнулся: «Да так, ничего!» Но это был, наверно, черновик листовки, который позже оказался в кармане у Ганса Шолля во время его ареста».

Герта Зиблер-Пробст, вдова Кристофа Пробста

Вдруг среди студентов возникает какая-то суматоха. «Смех, да и только! — воскликнул кто-то. — Это наглость, арестовывать прямо в университете!» Вскоре они видят, как университетский служитель уводит парня и девушку и все трое исчезают в катакомбах университетского здания. Некоторые, разглядевшие получше, узнали обоих. Это студент-мед и к Ганс Шолль и его сестра Зофи. Никто не подозревает, что эти двое стоят за листовками с псевдонимом «Белая роза».

Даже более чем через 60 лет все еще неясно: почему Ганс и Зофи решились в этот день на такую самоубийственную акцию? Почему они рискнули на глазах у всех раскладывать в университете листовки?

Были ли они просто беспечны — считали, что с ними ничего не может случиться? Или ими двигало что-то другое? Чувствовали ли они преследование и думали, что смогут оставить последнее отчаянное предупреждение? Или гестапо и так уже вышло на их след? Возможно, что в собственных рядах даже был предатель, как недавно сообщалось в печати?

После войны «Белая роза» считалась ярким примером моральной оппозиции при нацистском режиме. Хотя группа состояла нс из одних Ганса и Зофи Шолль, вскоре особенно вокруг брата и сестры возник своего рода культ героев. Их имена давали улицам и площадям по всей Германии, школам и молодежным центрам. При этом их всегда считали искренними, несгибаемыми борцами против национал-социализма, которые прямо пошли по пути сопротивления.

«Кто считал погибших, Гитлер или Геббельс, — наверно, никто из них. Ежедневно в России гибнут тысячи.

Наступило время уборки урожая, и косарь со всего размаха косит спелые колосья. Скорбь посетила жилища на родине, и нет никого, кто осушил бы слезы матерей.

А Гитлер обманывает тех, у кого он отобрал самое дорогое и погнал на бессмысленную смерть. Каждое слово, произнесенное Гитлером, — ложь.

Когда он говорит «мир», он имеет в виду войну, и, когда он самым кощунственным образом называет имя Всевышнего, он имеет в виду власть дьявола, падшего ангела, сатану. Его уста — зловонные врата ада, и его власть по сути порочна».

Из четвертой листовки «Белой розы»

Правда, в последние годы безупречный героический портрет брата и сестры Шолль все больше тускнеет. Оказалось, что в первые годы Третьего рейха они вовсе не были противниками нацистской диктатуры. Выросшие в протестантской состоятельной буржуазной семье, они были неравнодушны к соблазнам режима.

Оба вступили в «Юнгфольк»[2] и быстро достигли там руководящих постов. Ганс даже был «фенляйнфюрер» и имел под своим началом с добрую сотню членов организации.

Зофи тоже руководила группой девушек. Однако политика режима в отношении церкви, слухи о концлагерях и преследования еврейских граждан вскоре превратили восторженных сторонников национал-социализма в ожесточенных противников режима. Первый печальный опыт общения с репрессивным аппаратом режима Ганс Шолль получил в 1937 г., когда на непродолжительное время был арестован за принадлежность к запрещенному молодежному объединению.

«Эти молодые люди не преследовали никаких политических целей, кроме устранения Гитлера. Не имея силы, они восстали против Третьего рейха, не преследуя при этом никаких личных целей. они только спросили свою совесть и поступили, как она подсказала».

Дитер Зассе, сводный брат Кристофа Пробста

В 1939 г. он начал изучать в Мюнхене медицину; Зофи после обучения на воспитательницу детского сада и обязательного года работы в мае 1942 г. последовала за братом на Изар. Еще в 1941 г. Ганс познакомился с католическим публицистом Карлом Мутом, через которого он сошелся с другими критиками режима. Образовался небольшой кружок единомышленников — наряду с Гансом Шоллем это были прежде всего студенты-медики Александер Шморелль, Вилли Граф и Кристоф Пробст.

Зофи Шолль, изучавшая биологию и философию, скоро тоже почувствовала себя своей в этой компании. Часто велись дискуссии о преступном характере режима.