История военно-окружной системы в России, 1862–1918 - [21]

В «Главных основаниях…» Д.А. Милютин впервые наметил и очертил компетенцию и состав военно-окружных управлений. Во главе военно-окружного управления должен стоять главный окружной начальник. По тем же причинам, что и в докладе от 15 января 1862 г., военный министр стремился к известному ограничению его прав: в отношении к действующим и резервным войскам ему предлагалось вверить только главный надзор за строевым образованием этих войск, их службой, внутренним благоустройством и хозяйством. Главные окружные начальники могут инспектировать эти войска, наблюдать за исполнением начальниками дивизий надлежащих обязанностей и обращать внимание на их упущения. Они обязаны сообщать в Военное министерство подробные «повременные сведения» о состоянии каждой дивизии. Таким образом, по отношению к действующим и резервным войскам главный окружной начальник не имел прямых командных прав. Непосредственными начальниками войск, по мнению Д.А. Милютина, должны быть начальники дивизий, властные полномочия которых необходимо было расширить до прав командира неотдельного корпуса. В отношении же местных войск в «Главных основаниях…», с учетом отмеченного выше замечания царя к докладу от 15 января 1862 г., главному окружному начальнику рекомендовалось предоставить уже не надзор, а командование, которое бы он осуществлял через одного из генералов окружного штаба, а в губерниях – через губернских воинских начальников.

Окружной управленческий аппарат, согласно «Главным основаниям…», должен был состоять из общего так называемого командного управления – главного начальника округа и окружного штаба, а также ряда административных учреждений: Совета и четырех окружных управлений: интендантского, артиллерийского, инженерного и врачебно-госпитального. В задачи окружного штаба входили распоряжения по комплектованию войск, надзор за их состоянием, учет численности, составление статистических сведений и карт. На административные управления округа возлагались задачи по заведованию окружным артиллерийским хозяйством, инженерными работами, снабжением войск провиантом, вещевым и денежным довольствием. Одновременно они должны были доставлять в Военное министерство сведения о состоянии дел по своему кругу обязанностей, а также о своих потребностях. В «Главных основаниях…», однако, оставался открытым вопрос о пределах финансовой самостоятельности военно-окружных хозяйственных учреждений, который тогда только разрабатывался специальной комиссией.

Главной заботой Д.А. Милютина была такая организация внутреннего хозяйства войск, которая бы максимально освобождала начальников дивизий и командиров частей от текущих хозяйственных забот и давала им возможность больше внимания уделять боевой подготовке подчиненных, избавляла их от «коммерческих оборотов», вовлекающих этих должностных лиц в казнокрадство и небрежение к потребностям солдат. Предлагалось, в частности, кроме окружного обер-интенданта, ввести должность дивизионного интенданта, полностью ответственного за войсковое хозяйство. Что касается вопросов компетенции и ответственности окружных артиллерийского и инженерного управлений, «Главные основания…» немногословны, так как Д.А. Милютин не хотел раньше времени задевать интересы ведомств, во главе которых стояли братья царя – великие князья (соответственно – Михаил Николаевич и Николай Николаевич), ревниво оберегавшие свою автономию от Военного министерства. Именно поэтому военный министр оставлял открытым вопрос о наделении окружного артиллерийского управления не только административно-хозяйственными, но и командными функциями в отношении действующих и резервных частей артиллерии, расположенных на территории округа. В отношении окружного инженерного управления Д.А. Милютин осторожно проводил мысль о желательности соединения в одном органе главного заведования строительной частью и начальствования над саперными войсками[103].

Деятельность административных управлений округа, согласно «Главным основаниям…», должен был направлять окружной Совет, помогающий главному начальнику округа разрешать все хозяйственные вопросы. Вместе с тем компетенцию Совета и масштабы его самостоятельности Д.А. Милютин очертил весьма приблизительно, потому что этот вопрос «не может быть предрешен прежде, нежели будут установлены основания устройства и определен круг действий коллегиальных установлений министерства вообще»[104]. И это понятно, так как Милютиным планировалась реформа не только местного военного аппарата, но и самого Военного министерства с тем, чтобы связать структуры центральной и военно-окружной (местной) власти воедино. Оставался неопределенным и вопрос об устройстве окружного военно-судебного аппарата, который также зависел от общегосударственных преобразований (Судебной реформы).

Д.А. Милютин высказался за учреждение в Военном министерстве должностей генерал-инспекторов отдельных родов оружия (войск), соглашаясь с теми, кто высказывал опасение, что с распределением войск по округам нарушится единообразие в их устройстве, подготовке и обучении. «Предоставленные самим себе, – писал он, – главные начальники различных округов под влиянием различных индивидуальных взглядов на военное дело могут повести тактическое образование вверенных им войск разными путями, причем может легко случиться, что одни и те же части войск, переходя из одного округа в другой, будут подвергаться различным требованиям в отношении строевого образования, а при продолжительном нахождении частей на местах войска одного округа не будут походить на войска другого»