История византийских императоров. От Юстина до Феодосия III - [169]

Всё же судно спаслось, и заговорщики вошли в устье Дуная. Там Юстиниан отправил посланца к Болгарскому хану Тербелу с просьбой помочь вернуть царство законному владыке, то есть ему самому. В случае удачи он обещал хану богатое вознаграждение и руку своей малолетней дочери от первого брака. Безусловно, этот поступок, который, к сожалению, впоследствии, как пример, станет распространённым способом достижения поставленной цели для многих претендентов на царский трон, не имеет оправдания. Никогда ранее ни один Византийский император не ставил личные планы в зависимость от безопасности Римского государства, никогда не торговал Отечеством ради царства. Теперь счёт таким изменам был открыт…

Для болгарина эта было соблазнительным предложением, и, пригласив в свою ставку Юстиниана, он в скором времени сформировал ему большое войско из славян и своих соотечественников. После необходимых организационных мероприятий, впрочем, не занявших много времени, Юстиниан выступил в поход на Константинополь. Поскольку войско болгар было конным, вскоре претендент был уже у стен города. Но его надежды на то, что константинопольцы радостно откроют ему ворота, не оправдались. Жители осыпали его насмешками и, хорошо помня крутой нрав Юстиниана, не ждали от него ничего хорошего для себя[846].

Но Юстиниан вновь показал силу своего характера и проявил личное мужество. Через три дня бесцельного стояния у городских стен он с горсткой храбрецов, рискуя жизнью, проник в город через трубу водопровода и с налёта овладел Влахернским дворцом. Дело происходило ночью, и паника усилила страхи горожан, принявших нескольких вооружённых воинов за большой отряд. Пока по городу распространялась паника, Юстиниан захватил ворота и впустил своё войско в Константинополь.

Император Тиверий попытался бежать, но был схвачен и доставлен в темницу; туда же срочно перевезли из Далмации Леонтия. Обоих бывших императоров водили по улицам города, как воров, а во время первых же игр, данных Юстинианом народу, предали смерти. По приказу нового царя их распростерли по обеим сторонам от ложа Юстиниана, а император наступал ногами им на шеи и провозглашал слова из Псалтыря: «На аспида и василиска наступиши и поперши льва и змия». После окончания игр Леонтия и Тиверия отвели на Собачий рынок, где они и были казнены[847].

Так печально закончили свой земной путь два императора, покусившиеся на права Ираклийской династии. За внешне незначительным промежутком времени таится много опасной «новизны», со следами которой мы вскоре начнём встречаться довольно часто. Личность императора, до сих пор священная, стала объектом преступных замыслов и деяний, так что, как в старые, худшие языческие времена. Претендовать на неё мог уже простой батальонный офицер, выражаясь современным языком. Но и порфирородные императоры перестали замечать нравственные сдержки, которые ранее являлись безусловными для их предшественников. Безусловно, это стало возможно только вследствие жесточайшего кризиса монархического правосознания греческого общества и общего расстройства нравов, вызванных внешними поражениями, утратой многих территорий и, как следствие, утратой веры и доверия к носителям высшей власти.

Конечно, от верховной власти люди всегда ждут справедливости, благоденственного покоя, стабильности, безопасности. Но до сих пор все эти критерии оценки деятельности императоров, характеризующие прагматичную сторону оценки царей, находились в спасательной пропорции с их духовным образом, который византийское сознание при помощи Церкви сформировало для себя. И в прежнее время не вполне удачливый, но благочестивый государь был для греков дороже успешного нечестивца. Теперь внешние успехи и личная безопасность стали значить больше, чем сакральный смысл самого императорства. Идея государства начала утрачивать свой высокий смысл, а вместе с ней и царский сан перестал считаться даром Бога.

Отцы Трулльского Собора ещё называли императора Юстиниана II «оком Вселенной», сохранявшим истину в веках, но, согласимся, Божий ставленник не стал бы продавать Отечество за царский статус, как это случилось в действительности и вымещать свою месть теми способами, которые мы вскоре увидим. Здесь много привычного, но мало христианского.

Щедро, хотя по греческому обыкновению двусмысленно, были награждены союзники Ринотмета болгары. Император удостоил их хана Тервеля титулом кесарь — второго в табели о рангах. Болгары могли гордиться тем, что их вождю засвидетельствовано уважение со стороны великой Римской империи. Правда, сами византийцы смотрели на церемонию 705 г. другими глазами: они считали, что приняв титул, Тервель признал себя вассалом Римского императора. Впрочем, в любом случае этот факт свидетельствовал о том, что на Балканах появилась новая мощная держава, с которой Византии необходимо считаться[848].

Династия Ираклидов

XXVII. ИМПЕРАТОР ЮСТИНИАН II (705–711), ПОВТОРНОЕ ПРАВЛЕНИЕ

Глава 1. Тирания, бесчестье и смерть

Насколько благочестивыми являлись первые шаги Юстиниана II в начале царствования, настолько нелепым и безумным казалось его императорство после возвращения на царский трон. Он словно специально делал всё возможное, чтобы уронить честь Римского императора и дать самые отталкивающие примеры для потомков. В первую очередь,