История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина - [123]

Хотя третий «универсал» и не провозгласил Украину независимой республикой, киевское правительство информировало австро-венгерские и немецкие власти о своем желании участвовать в Брест-Литовских переговорах в качестве независимого государства.

В Брест-Литовске все стороны очень торопились. Ленин спешил любой ценой заключить мир, чтобы выполнить обещания, данные им Советам солдатских, рабочих и крестьянских депутатов; немцев заботила скорейшая ликвидация Русского фронта, после которой можно было бы перевести большую часть войск на Западный фронт. Отчаянно нуждаясь в продовольствии, немцы и в еще большей степени австрийцы надеялись получить его в России после заключения мира. И тут на сцену вышли украинцы, торопившиеся спасти киевское правительство до того, как силы русской революции смели бы его с лица земли.

Представители новой советской власти пересекли линию фронта 27 ноября, но перемирие подписали только 16 декабря. Два дня спустя было заключено Фокшанское перемирие на Румынском фронте, который непосредственно прилегал к украинским землям. В ходе мирных переговоров стороны открыто игнорировали правительство Рады, поскольку большевистские делегаты всячески убеждали немцев, что Украинская республика — это фикция, которая будет сметена «рабочими и крестьянами». Но когда эти новости достигли Киева, где стало также известно, что скоро начнутся переговоры о подписании мира, Рада поспешила заявить о своем желании участвовать в них и, в подтверждение этого заявления, посланного по телеграфу, отправила в Вену своих эмиссаров, решив воспользоваться давними связями, существовавшими между австрийским правительством и украинскими сепаратистами.

Мирные переговоры начались 8 января 1918 г. в Брест-Литовске. Советскую делегацию возглавлял Троцкий, Германию представляли фон Кюльман и генерал Хоффман, а австро-венгерские интересы защищал граф Чернин. Присутствовали также делегации Турции и Болгарии.

Без какого-либо официального приглашения на переговоры явились трое молодых людей — «три студента», как их прозвали представители русской революции и двух империй. Левицкий, Любинский и Севрюк, заявившие о своем желании участвовать в заседаниях в качестве представителей Украинской народной республики, были учениками Грушевского, совсем недавно закончившими учебу.

Внешний вид делегатов, с которыми пришлось иметь дело представителям договаривавшихся сторон, вскоре перестал удивлять собравшихся в Брест-Литовске. По сравнению с «делегатами от матросов, солдат, рабочих и крестьян», рядом с которыми на переговорах пришлось сидеть за одним столом генералу Хоффману и князю Леопольду Баварскому, эти «трое студентов» выглядели вполне прилично. Их пригласили на ланч и обед с делегациями «буржуазных государств», Троцкий же лишил своих советских товарищей этого удовольствия.

Граф Чернин, хотя и был немного «шокирован» молодостью украинских депутатов, вынужден был подружиться с ними. Что касается немецких делегатов, то они откровенно радовались присутствию представителей Рады, надеясь, что это сделает Троцкого более сговорчивым.

Троцкий продолжал отрицать существование Украинской народной республики. Левицкий и его коллеги представили документы, согласно которым следовало, что во время последних выборов, проведенных на Украине (ноябрь 1917 г.), Рада получила 75 процентов голосов, а большевики — только 10 процентов. В Брест-Литовске еще трудно было осознать, что ими оказались именно те выборы, о которых Винниченко писал: «Это не они выбрали нас, а мы навязали им себя».

Учитывая важность переговоров, вслед за «тремя студентами» туда прибыл и новый премьер-министр Украины Всеволод Голубович, тоже довольно молодой человек (ему было 34 года), пламенный энтузиаст Украинского национального дела. Во время заседания 10 января присутствие украинцев на конференции признали официально, и Троцкий «с тяжелым сердцем» вынужден был дать свое согласие на их участие в переговорах.

Украинские делегаты вскоре поразили Хоффмана и Чернина своими неумеренными требованиями: закрепить присоединение к Народной республике не только всей Холмщины, предназначавшейся новому Польскому государству, но и Галиции и Буковины, которые составляли часть Австро-Венгерской империи. Хоффман сорвался и чуть не накричал на Любинского и Севрюка, которые были ни в коей мере не обескуражены этим и заявили, что запросят новые инструкции из Киева: они чувствовали, что сила на их стороне. Через несколько дней граф Чернин записал в своем дневнике: «Украинцы уже не ведут переговоры, они диктуют свои условия».

К 15 января обстановка в Австро-Венгерской империи стала критической. «Народ голодает», — взывал архиепископ Краковский; «Хлебные порции урезаны вдвое», — телеграфировал губернатор Триеста; «В Вене осталось муки только до следующего понедельника», — пришло сообщение от бургомистра столицы. 17 января австрийский император Карл I телеграфировал Чернину: «Судьба монархии и династии зависит от того, как скоро Вы сможете заключить в Брест-Литовске мир. Если мир не будет заключен, вспыхнет революция».

Чернину повезло, что на этом этапе украинская делегация получила известия, которые заставили ее занять менее жесткую позицию. В первые недели января Народная республика потеряла всю Новороссию и почти всю Левобережную Украину. Встречая «трех студентов», Троцкий саркастически улыбался, а Радек писал в советской прессе: «Пусть тот, кто хочет хлеба, кричит: „Смерть Раде!“» Жесткие выпады Радека против Киевской рады указывали на то, что советские столицы нуждаются в украинских продуктах не меньше, чем Вена. Эту сторону вопроса немцы оценили по достоинству, и Хоффман вдруг проявил большую заинтересованность в мире с Радой. Когда последняя, напуганная советской угрозой Киеву, отказалась от своих притязаний на Галицию и Буковину, Хоффман убедил Чернина принять все ее остальные условия, включая притязания на Холм.