История триумфов и ошибок первых лиц ФРГ - [83]

В тот же день Брандт сделал в программе «Тагесшау»[32] открытое заявление: «Вечером 6 мая я объявил федеральному президенту о своей отставке и таким образом взял на себя ответственность за халатность в деле агента Гийома. Никто не мог заставить меня изменить это решение. Существовали отправные точки, которые должны были в связи с делом о шпионаже порвать мою личную жизнь на куски. Что бы об этом ни говорили, глупо считать федерального канцлера человеком, на которого можно оказывать давление. Я не такой человек».

После этого он вернулся домой. Проблемы, которые теперь требовали решения, были сугубо личными.

С отставкой Вилли Брандта закончилась целая эра в истории ФРГ. Вилли Брандт еще только один раз встретился с Гюнтером Гийомом на процессе в 1975 году в Дюссельдорфском верховном суде, где тот был обвиняемым, Брандт удостоил его лишь коротким взглядом. Имя своего бывшего секретаря он вычеркнул из своего лексикона. Если невозможно было его не упомянуть о нем, Брандт говорил о «Г.». Цепочка срывов и упущений в работе служб безопасности дала возможность шпиону попасть на самый верх и там оставаться. После того как появились подозрения на счет Гийома, каждый понадеялся на коллегу и никто не сделал необходимого. Парламентская следственная комиссия пришла к сенсационному приговору по поводу «негативного конфликта компетенций». Так никто и не смог определиться с ценностью той информации, которую Гийом передавал в Восточный Берлин. То, что Вилли Брандт споткнулся о ту подножку, которую подставило ему государство, с которым он хотел образовать «один народ и добрососедские отношения», было иронией истории.

Однако искать причины увольнения Брандта лишь в деле Гийома» было бы не корректно. Его самого в последующие годы часто спрашивали о причинах такого шага и о том, могло ли все пойти по-другому. Но на этот вопрос Брандт ни разу не дал точного ответа, но признавался, что в ином физическом и психическом состоянии мог бы повести себя совершенно иначе. Брандт был истощен, он устал и был просто слаб для того, через что ему предстояло пройти.

Четкий привкус этого ужаса он почувствовал еще до своей отставки. Неписанный закон СМИ, сохранять молчание о возможных моральных ошибках главы правительства, был нарушен — сразу и впервые за всю историю ФРГ. Уже 4 мая бульварная пресса пестрела заголовками: «Шпион снимал порнофотографии?», «Салон автомобиля переоборудован под кабинет для ночных развлечений». Журналистов интересовали не только свидетельства честности канцлера. «Дамы» известной профессии были дорогими гостями в кабине канцлера, а в соседнем кабинете дежурил шпион.

Брандт уже обжигался на молоке. В памяти остались еще грязные инсинуации прессы, которые он и его семья пережили в 1960-е годы. Тогда он мог опираться на свою чистую совесть, но сейчас он и в самом деле кое в чем был виноват. «Битву в грязи», которая ему сейчас предстояла, он мог и не выдержать. «Я боялся, что он может что-нибудь с собой сделать», — сообщал его друг Эгон Бар.

Но что из всех этих скандальных историй было правдой? «То, что этот человек не чуждался развлечений, мы знали. Это было его дело. Но он не должен был позволить этому повлиять на работу», — резюмировал Эгон Бар. Советник Брандта Клаус Харппрехт был другого мнения: «То, что Брандт любил жизнь и мог оказывать на женщин превосходное впечатление, то, что он не гнушался мелкой любовной интрижкой, способствовало его популярности. Это отражение комплексов, во-первых, обывателей, а во-вторых, “серых мышек”, которые до сих пор заполняют скамьи в правительстве и господствуют в бундестаге. Бонн — это санаторий для душевных импотентов».

Сам Брандт, понятное дело, сам никогда не вдавался детально в этот вопрос. Святым он не был никогда. Также он никогда не утверждал, что свободен от человеческих слабостей, но о нем сплетничали гораздо больше, чем стоило в действительности, утверждал сам Брандт годы спустя.

Однако причины отставки Брандта нужно искать и в политике. Он был человеком больших проектов, с помощью которых в 1969 году он воодушевил страну. Поднятый на волне этой симпатии, он пережил зенит своей славы во время выборов 1972 года. Нужно было решить полый ворох экономических проблем. Для их решения нужен был подходящий человек, общественность полагала, что на эту роль подходит Гельмут Шмидт, преемник Вилли Брандта на посту канцлера.

Бесславный конец правления Вилли Брандта не должен уменьшить уважение к его заслугам. Он начал свое правление с большим мужеством и большими надеждами. Эти надежды, если посмотреть на внутреннюю политику Германии, оправдались. Первая социально-либеральная коалиция начала реформы в области уголовного и семейного права, заставила задуматься об экологии. Однако большинство планов опирались на государственную конъюнктуру и, соответственно, уперлись в реальную действительность. На многие проекты и концепции у кабинета министров уже не хватало бюджетных денег.

Историческая заслуга Вилли Брандта заключается, без сомнения, в «политике разрядки» и примирении со странами Восточной Европы. Он расширил возможности ФРГ в русле «западной политики» Аденауэра, а также удачно использовал шансы для внешнеполитической деятельности в странах соцлагеря. В контексте всей Европы он решил особый «немецкий конфликт» с Восточной Германией, которая до сих пор не участвовала в общеевропейских договоренностях. Этот курс останется основополагающим и для будущего правительства Гельмута Шмидта и Ганса-Дитриха Геншера.