История средневековой философии - [115]

Николай Орем, однако, понял, что гипотеза вращения Земли повлекла бы за собой устранение не движений планет, а только предполагаемого вращения сферы "неподвижных" звезд.

В конце концов Николай выбирает общепринятое в то время мнение, т. е. традиционную гипотезу, на том основании, что доводы в пользу принятия гипотезы о суточном вращении Земли неубедительны. Однако совершенно ясно, что он считает свою гипотезу более экономной, нежели альтернативная гипотеза, и, следовательно, более предпочтительной, даже если ее истинность не может быть доказана.

Тот же дух осторожности дает о себе знать в обсуждении Николаем (в том же самом трактате) возможности существования других миров, отличных от этого мира. Аргументы (будь то теологические, философские или научные), доказывающие невозможность множественности миров, неубедительны. В то же время следует считать, что этот мир - единственный.

В трактате "О конфигурациях качеств" (Dс configuratiombus quoutatum) Николай обсуждал проблему изменения интенсивности качеств[482] и разработал геометрический графический метод. Этот метод был также предложен им как средство изображения изменений скорости. Николай обнаружил, например, что расстояние, пройденное телом, движущимся с равномерным ускорением, равно расстоянию, пройденному за то же время другим телом, движущимся с постоянной скоростью, равной достигнутой первым телом в середине его пути. Желая выразить эти и сходные последовательные изменения в форме, которая облегчила бы понимание и сравнение, Николай пришел к мысли представить их с помощью системы прямоугольных координат. Пространство или время, например, представлялись им в виде основной прямой линии, перпендикулярно которой изображались вертикальные линии, длина которых соответствовала положению или интенсивности переменной. Соединяя концы вертикальных линий, Николай получал кривую, представляющую колебания интенсивности.

Работой о пропорциях пропорций (De froportiornbus proportiornim), или о соотношениях соотношений, Николай внес значительный вклад в математику. В свои сочинения против астрологов он включал аргумент, согласно которому допущение несоизмеримости планетарных скоростей делает невозможным Предсказание точного положения планет.

Когда мы думаем о достижениях науки, мы склонны думать о плодах прикладной науки и технологии. И в этой области средние века, конечно, могут предложить немногое.

Были, например, некоторые изобретения в оптике. И были неосуществленные мечты Роджера Бэкона. Однако если рассматривать историю науки начиная с Возрождения, становится очевидно, что достижения теоретической науки предшествовали эпохе поразительных изобретений и эре развития технологии. В области же теории средние века не были такими "темными" и обскурантистскими, как иногда предполагали. Николай Орем, например, предвосхитил некоторые теоремы Галилея. Однако зачаткам науки в эпоху средневековья было суждено дожидаться, пока их не откроют заново. В каком-то смысле они оказались преждевременными. Почему так произошло, объяснить нелегко. Но чума, война, великий раскол, предчувствие неминуемой беды, которые стимулировали рост всякого рода религиозного фанатизма, не способствовали распространению научных исследований в XIV в. Вернемся к распространению "нового пути" в философии. Мы видели, что в первой половине XIV в. влияние оккамизма было наиболее сильным в Оксфорде и Париже. Однако во второй половине столетия оно распространилось повсюду. В 1389 г. в Венском университете был введен в действие устав, предписывающий студентам факультета искусств посещать лекции, посвященные логическим работам Петра Испанского, а более поздние уставы содержали сходные предписания в отношении работ Уильяма Гейтсбери и других логиков. Оккамистские тенденци были сильны в университетах Хайдельберга (основан в 1386 г.), Эрфурта (1392), Лейпцига (1409) и Кракова (1397). Лейпцигский университет, как говорят, был обязан своим основанием исходу оккамистов из Праги, где Ян Гус и Иероним Пражский учили реализму, который переняли от Джона Уиклифа.

Некоторые университеты сохранили верность старым традициям. Так, в Кельне (1389) удерживали свои позиции учения Альберта Великого и Фомы Аквинского - несмотря на попытки принудить университетские власти к отказу от реализма в пользу номинализма. Эти попытки были предприняты под весьма странным предлогом, будто теологические ошибки Яна Гуса следовали из его философского реализма. Однако власти Кельнского университета утверждали, что это не так. Университет в Лувене, основанный в 1425 г, тоже был оплотом старой традиции. В общем и целом, однако, к концу XIV в. номинализм весьма прочно утвердился в университетах Европы, несмотря на спорадические нападки на него, вроде парижских осуждений 1339 и 1340 гг.

Излишне говорить, что чем более via modema давал о себе знать, чем большее признание он завоевывал, тем скорее становился такой же схоластической традицией, как и более старые школы. Действительно, из-за сосредоточенности на логических исследованиях "новый путь" сумел отличиться собственной сухостью.