История солдата - [17]

-Стоять! Фамилия! Из какого он отряда? - заверещало сзади, безнадёжно проваливая тест на профпригодность. Осталось только проявить острую интеллектуальную недостаточность, что недоунтер не преминул сделать. Джон зашёл в проходную парадную заброшенного дома. За спиной решительно затопало, и он запустил обломок кирпича через плечо, на звук, самому было интересно.

-Хм, точно в тыковку, - подумал довольный собой Джон, проверив у контуженного сонную. Жить будет. Споткнулся, упал, ударился, с кем не бывает?

Но это ему было, в общем, уже не очень важно. Для полной уверенности оставалось взглянуть на офицеров. Но если предположить, что сержант - это аналог их инструктора, Начальника школы с лошадиной головой разделить на Цербера и умножить на этот ноль без сознания... с этими людьми он на войну не пойдёт. В принципе он мог идти куда угодно, поэтому уже добровольно отправился обратно, в расположение.

-Хм, опять доброволец, блин, - усмехнулся про себя Джонни, - только на этот раз почти настоящий.

***

Ага, с этими людьми он воевать не будет! Джон в военное время искренне считал, что армия не обязательно означает войну. Утратив романтические иллюзии об армии вообще, Джон перешёл к практическому в ней разочарованию. Он вообще паренёк практический, понятия не имеющий о том, что страдания могут быть моральными. Не грузился, короче. Первым его затруднением стало место ночлега, нелегка ж ты, жизнь добровольца! По его возвращению в санчасти не нашлось свободных коек. Патриотический порыв обернулся повышенным уровнем производственного травматизму рядового и даже унтерофицерского состава. Дежурная милосердная сестра "страшно" округлив глазки, поведала Джону полную драматизму историю нападения на сержанта "каких-то бомжей", пробития его героической головы с выворачиванием карманов. Он ещё без сознания, бедняжка!

Джон её успокоил, что для сержанта это нормально, и пошёл было в фотолабораторию, но его снова тормознули. Оказывается, она - режимный объект, по инструкции её на ночь требовалось закрывать, опечатывать и, сдав ключи под роспись, валить спать. А где спать мобилизованному Дэну в инструкции не говорилось. Он оказался даже в худшем, чем Джон, положении. Тому по мобилизации хотя бы койка в казарме полагалась. Джонни как раз застал Дэна под открытым небом у входа в санчасть за оцениванием этой несправедливости с позиций научного коммунизма. Хоть и затейливо у него получалось, но слишком громко, и девчонки совсем не обязаны были слушать такие выражения от ещё не раненного пациента. Джонни, памятуя инструктаж, пресёк коммунистическую пропаганду в расположении, предложив Дэну, во-первых, заткнуться и, во-вторых, следовать за ним.

Проследовали они для начала в столовку, где вкусили от радушия Харпёра хлеба с тушёнкой, и одели Дэна в ещё не замызганную форму толстого, оставив тому синий Дэнов халат - ему на кухне без разницы. Форма у Томаса была ещё добровольная, но в сумерках это несильно бросалось в глаза. План у Джона был, и был он, как сам Джон, прост в своей народной гениальности. Он за суетой в санчасти "забыл" отдать направление, оставив себе на всякий случай официальный повод заглянуть к девчонкам. А тут вспомнил, что рекруту после сдачи предписания до получения солдатской книжки положена только эта фигня. Вот Дэн с 8:00 до 19:00 останется мобилизованным специалистом, а с 19:00 до 8:00 побудет только что прибывшим рекрутом Джоном Ха-ня. Ну, пока чего-нибудь получше не придумают.

Приведя организмы в потребное душевное состояние и пристойный внешний вид, парни спокойно прошли в облюбованную Джоном казарму, но Джонни просто не узнал совсем недавно оставленного гнёздышка. Сначала какой-то перепуганный идиот в положении "смирно у тумбочки" отказался их пропускать, на идиотском, конечно, основании что свои все дома, и вообще "местов нет".

Дэн засмущался и хотел уходить, Джон не поверил и, остановив его за шиворот, принудил следовать за собой. Судя по роже идиота, в его обязанности входило только предупредить, а что будет дальше, ему самому было интересно. Заинтригованный Джон проник в спальное помещение и таки смог оценить сюрприз. Резервисты не обманули его ожиданий даже с некоторым перевыполнением. Коек не хватало, потому что избранный Джоном уютный уголок стал ещё уютней - его огородили кроватями, у стенки поставили топчан, за которым дружная компания защитников Родины предавалась азартным играм с распитием алкоголя. А на освободившемся пространстве вне тесного круга расположились менее доблестные защитники Отечества- на полу у стеночки.

Дэн замер в дверном проёме, судя по его глазам, стараясь запечатлеть в памяти историческую картину, типа, для потомков. Ну, фотографу простительно, а Джонни решил не лезть к военным со своим уставом, просто подошёл к людям, поздоровался, и присел на коечку. Даже успел сказать, что его зовут Джоном, люди всё были незнакомые. Что тут началось! Джону потом сказали, что это называется дедовщиной - нападать на незнакомого человека. Даже не так - эти уроды априори ставили себя выше всех, и... чтоб им, попытались указать его место! В армии!!!