История руссов. Славяне или норманны? - [31]

I. Первый порог с севера на юг назывался в недавнее время Старо-Койдацким или Кодацким — название, явно не связанное с названием Багрянородного.

По последнему, первый порог назывался «Эссупи», «что по-русски и по-славянски, говорит он, значит “не спи”». Это указание является указанием кардинальной важности.

Прежде всего, оно дает представление о степени искаженности названий: «не спи» превратилось в «эссупи», т. е. «н» вовсе утратилось, «с» удвоилось, «у» добавилось в середине слова, значит, и в других названиях можно ожидать подобного же, что и подтверждается (см. ниже).

Во-вторых, что особенно важно, этот порог не только назывался одинаково на обоих языках, но и значил одно и то же.

Конечно, в двух совсем разных языках могут быть одинаковые слова (но означающие совсем разное), либо означающие одно и то же, но заимствованные из третьего языка, но одинаковой фразы, т. е. и одинаковой грамматики, быть не может. Если в двух языках выражение «не спи» одинаково — это значит, что языки эти одной семьи, очень близки друг к другу, а скорее всего, это только наречия.

Поэтому весь текст Багрянородного следует расматривать совсем с другой точки зрения: «русский» и «славянский»» языки Багрянородного вовсе не скандинавский и русский, а два наречия славянского языка. Одно — новгородское («славянское» Багрянородного), другое — киевское («русское» Багрянородного). Существовали, очевидно, две системы названий порогов, новгородская и киевская, некоторые названия были одинаковы, например, первого порога, другие отличались. Две обособленные славянские области, пользовавшиеся днепровским путем, имели и две системы названий.

Мы высказываем это предположение здесь, чтобы все дальнейшее могло быть учтено и под этим углом зрения, и таким образом сразу сравнивать вероятность норманистской и нашей гипотезы.

Как же объясняют норманисты то, что первый из порогов назывался одинаково на обоих языках? Томсен считает, что если есть налицо одно название, и именно явно славянское, то другое (очевидно, скандинавское), надо полагать, утрачено. Конечно, в этом предположении нет ничего невероятного, но слишком уж часто авторы, коль скоро они не понимают текста, тотчас же предполагают какой-то пропуск. Поэтому предположение Томсена уже теоретически является малоубедительным. А практически все построение фразы является безупречным и нет ни малейшего следа искажения ее. Если бы «русское» название было бы пропущенным, то построение фразы было бы непременно иным, а именно фраза была бы построена по типу всех других в отношении остальных порогов. Именно было бы противоположение: по-«русски», мол, так, а по-«славянски» — «не спи».

На деле никакого противоположения нет, ибо и название порога, и значение названия одно и то же в обоих языках. Багрянородный приводит только одно название, не потому что «русское» было пропущено, а потому что оно было единственным.

Томсен предполагает, что выпавшее скандинавское название звучало по-старонорвежски как-нибудь вроде «sof eigi» или «soffatu», оговариваясь: «if it had the same form and signification as the Slavonic» — «если оно имело ту же форму и значение, что и славянское» (англ.). Эта оговорка совершенно недопустима, ибо она ставит под сомнение прямое и недвусмысленное указание оригинала. Это значит, что Томсен хочет навязать оригиналу свое мнение, а не создать мнение, следуя оригиналу, его интересуют не поиски истины, а непременно доказательства, что «руссы» были скандинавами.

Третий вывод: пороги в древности носили не столько названия, сколько клички, что и отражено очень хорошо в названии — «Не спи!». Пороги, согласно мировоззрению того времени, персонифицировались — для человека того времени четвертый порог был не Ненасытецкий порог, а «Ненасытен»; это мы, материалисты, обезличили пороги. Этого обстоятельства не следует упускать из виду.

II. Второй порог назывался недавно Лоханским, точнее, «Лохань», очевидно, из-за сходства с лоханью.

Этот порог, согласно Багрянородному, назывался по-«русски» «Ulborsi» (перевода названия Багрянородный не дает). Так как в греческом буквы «в» не было, то ее функцию часто выполняла буква «б» как близко созвучная; поэтому название порога можно предполагать и «Ulvorsi», чего не следует выпускать из виду.

«Славянское» название порога было «Ostrovuniprakh» (в греческом оригинале стоит на конце буква «х», очевидно, слово произносилось с мягким, южно-русским «г», а не с твердым, северно-русским, т. е. с придыханием; в латинском переводе это и передано через сочетание «kh»).

В издании Ансельма Бандуры в слове пропущено «тр», именно «Osovuniprah», что в комментарии и исправлено Бандурой.

Багрянородный добавляет: «что значит “остров порога”». Отсюда можно заключить, что он знал значение слов по-славянски: «порог» и «остров». Слово «порог» в староболгарской форме «праг» говорит о том, что информатор Багрянородного говорил книжным или, вернее, болгарским наречием.

Томсен объясняет «русское» название «Ulborsi», как искаженное (старонорвежское Holm-fors = holmr означает «островок», а fors — «водопад», «стремнину», т. е. «порог». Иначе говоря, перевод «русского» названия означает, очевидно, — «водопад», или «порог с островом».