История русской церкви (Том 4) - [8]

Святой Феогност успокоился, но не надолго. В 1352 г. какой-то инок по имени Феодорит прибыл, может быть из России, в Константинополь и начал искать себе поставления на кафедру Русской митрополии, уверяя, что Феогност скончался. Патриарх, после тщательного исследования убедившись в противном, предложил искателю повременить, пока он пошлет на место и узнает истину о Феогносте. Но Феодорит, чувствуя свой обман, бежал из Царьграда в Тернов, где был тогда особый патриарх Болгарский, и нашел для себя здесь то, чего не надеялся более найти в Византии. Возведенный в сан митрополита Русского, честолюбец пришел в Россию и поселился в Киеве, у митрополитской кафедры. Этот поступок, равно противузаконный и со стороны Терновского патриарха, и со стороны Феодорита и никогда доселе не случавшийся в Русской Церкви, произвел крайнее огорчение как в Константинополе, так и в Москве. Цареградский патриарх с другими иерархами немедленно осудил Феодорита и разослал в разные места России послания, убеждая "не принимать его, как низложенного Божественными канонами и Божественным и священным Собором" 36. А митрополит Феогност и великий князь русский Симеон поспешили отправить своих послов к патриарху и греческому императору с просьбою, чтобы на Русскую митрополию, когда она сделается праздною, был поставлен не кто другой, как избранный уже в России епископ Владимирский Алексий 37.

Между тем святому Феогносту суждено было испытать еще скорбь со стороны Новгорода. Любя свободу и независимость, не желая подчиняться ни московскому князю, ни литовскому и никакому другому, новгородцы могли тяготиться и церковною зависимостию от митрополита, особенно когда замечали, что он держит сторону какого-либо князя против них. Так и случилось в 1341 г. Великий князь московский Симеон, вступив с войском своим в Торжок, принудил новгородцев заплатить ему значительную дань, которая казалась для них несправедливою и позорною. При великом князе в Торжке они видели и Феогноста, разумеется, как его единомышленника. Неудивительно, если вскоре за тем, удостоившись посещения митрополита, они приняли его очень неохотно, и местный летописец, прислушиваясь к мнению народа, внес в свою летопись следующие слова: "Приеха митрополит Феогност гречин в Новгород с многими людьми, тяжко же бысть владыце и монастырем кормом и дары". Но это только начало. В 1353 г. неудовольствие новгородцев против митрополита обнаружилось гораздо яснее: владыка их Моисей отправил послов в Царьград к царю и патриарху, прося от них "исправления о непотребных вещех, приходящих с насилием от митрополита" 38. В чем состояли эти насилия со стороны митрополита и точно ли они были, летописи не говорят. И святой Феогност не дождался последствий как своего посольства в Царьград относительно своего преемника, так и посольства Новгородского владыки: после продолжительной болезни доблестный первосвятитель скончался 11 марта 1353 г. от свирепствовавшей тогда язвы, известной под именем черной смерти, и через три дня погребен в московском Успенском соборе неподалеку от своего предшественника - святого Петра 39.

II

Здесь мы должны возвратиться несколько назад, чтобы сообщить предварительные сведения о том, кому выпал высокий жребий управлять Русскою Церковию после святого Феогноста 40. Алексий родился к концу XIII или в начале XIV в. в Москве, куда родители его, боярин Феодор и Мария, переселились из Чернигова по случаю разорения этого города татарами, и назван по рождении Симеоном-Елевферием 41. Отец его Феодор и в Москве занял место в числе знатнейших бояр, был даже правителем Москвы и пользовался такою благосклонностию князя Даниила Александровича, что восприемником своего первенца от святой купели удостоился иметь самого сына княжеского, тогда еще малолетнего, Иоанна Даниловича Калиту. При счастливых способностях Елевферий еще в детстве "изучися всей грамоте" и в ранней юности "всем книгам извыче". На двенадцатом году родители заметили в нем необыкновенную перемену: он сделался молчалив, оставил детские игры, непрестанно упражнялся в чтении книг, любил пост и молитву. С пятнадцати лет о том только и помышлял, как бы поступить в монастырь. Двадцати лет действительно вступил в московский Богоявленский монастырь и при пострижении получил новое имя Алексия. В обители молодой инок со всем жаром предался иноческим подвигам и вместе своим любимым занятиям книгами, так что "всяко писание Ветхаго и Новаго Завета пройде". Так провел Алексий более двадцати лет - слава о его добродетелях распространялась более и более и достигла великого князя московского Симеона и митрополита Феогноста, которые оба сильно полюбили его. Святитель Феогност повелел ему, несмотря на его нежелание, переселиться из обители в митрополичий дом, сделал его своим наместником и поручил ему управление всеми церковными делами и судами. Двенадцать лет и три месяца трудился Алексий в этом почетном звании и приобрел еще более расположенность и князя и митрополита. Первосвятитель, уже дряхлый и слабый, желая приготовить себе преемника в лице Алексия, уступил ему свою собственную епархию Владимирскую и 6 декабря 1352 г., не более как за три месяца до своей смерти, возвел его на степень епископа. А вслед за тем вместе с великим князем и с согласия всех русских святителей, и бояр, и народа отправил посольство в Константинополь просить, чтобы в случае кончины его, Феогноста, на кафедру митрополии Русской возведен был именно епископ Владимирский Алексий 42.