История Русской армии. Часть 1. От Нарвы до Парижа - [26]

В 1732 году в самовольной отлучке числилось 20000 человек, считая и давних дезертиров петровских времен. Громадный некомплект в полках не мог быть пополнен рекрутскими наборами, более частыми в этот период, чем в последние годы царствования Петра I. С 1719 года взято 53928 рекрут, в среднем 6–7 тысяч в год. С 1727 по 1736 годы взято 147418, т. е. 14–15 тысяч ежегодно. В 1740 году, уже по окончании войны с Турцией, прусские шпионы (лучшие шпионы в Европе) доносили, что в случае новой войны, Россия при всем напряжении не в состоянии будет выставить более 140000 человек.

Война за Польское наследство 1733–1735 годов

В конце 1732 года скончался Август II[70], король польский, курфюрст саксонский, союзник Петра Великого в Северную войну. Польский трон становился вакантным и на него претендовали два кандидата[71]: сын покойного Август III Саксонский и известный уже нам по Северной войне Станислав Лещинский, ставленник Франции и возглавитель русофобской партии.

Ясно, что эта последняя кандидатура являлась для России неприемлемой, так как лишала ее спокойствия на ее западной границе. Поэтому Петербургский кабинет потребовал от Сейма снять ее. Однако представление это осталось безрезультатным. Партия Лещинского все усиливалась, и в августе 1733 года он был избран королем[72].

Избрание это отнюдь не застало Россию врасплох. Предвидя такой оборот дел, правительство Императрицы Анны с весны начало сосредоточивать войска на литовской границе. 31-го июля фельдмаршал Ласси с 20000 человек перешел границу, овладел Литвой и Курляндией и в двадцатых числах сентября подошел к Висле.

Лещинский отправился в Данциг – окно в Европу, откуда мог ожидать помощи своего зятя Людовика XV. Ласси занял Прагу и Варшаву, где провозгласил королем Августа III и стал на зимние квартиры у Ловича и Скерневиц. Однако уже в декабре он получил повеление идти на Данциг и выступил туда с 12000 отрядом (численность русских войск в Польше и Литве достигала 50000, но большую часть пришлось оставить в стране для организации тыла, поддержки саксонской партии и наблюдения за полчищами посполитого рушенья).

В дальнейшем военные действия сосредоточились почти исключительно вокруг Данцига, где засел Лещинский с 20000 войска[73] (частью шведских и французских волонтеров, частью поляков). 23-го февраля начались осадные работы, а 5-го марта туда прибыл Миних, принявший главное командование.

Осада Данцига длилась четыре месяца. Франция, став открыто на сторону Лещинского, начала военные действия против России и Австрии (тоже поддерживавшей саксонскую кандидатуру). Французский флот, войдя в Балтийское море, старался прервать сообщение осадной армии с Россией и высадил в устье Вислы десант. С другой стороны король Пруссии объявил нейтралитет и препятствовал подвозу осадной артиллерии через свои владения. Миних вел долгую и неприятную переписку с Фридрихом-Вильгельмом и в конце концов прибегнул к хитрости: осадные мортиры были доставлены в русскую армию из Саксонии в закрытых каретах под видом экипажей курфюрста вюртембергского[74].

Тем не менее, чередуя бомбардировки со штурмами, Миних овладел большей частью предместий. Попытки поляков деблокировать Данциг окончились для них плачевно, 17000 было разбито в шесть раз слабейшим русским отрядом. 17-го июня французский десантный корпус положил оружие в составе 4-х полков[75] (5000 человек) у Вейксельмюнде. Так окончилось первое в истории столкновение русских с французами. Лещинский, переодевшись, бежал – и 8-го июля[76] 1734 года Данциг сдался. Овладение Данцигом стоило нам не свыше 3000 человек, главным образом при неудачном штурме Габельберга[77] (120 офицеров, 2000 нижних чинов). К концу осады у нас было до 16000 человек.

Дело Лещинского было с тех пор потеряно, и его сторонники пали духом. Многочисленные польские ополчения не представляли собой сколько-нибудь серьезного противника. Польское войско занималось усобицами и доставляло русским лишь утомление переходами. Иногда, – пишет адъютант Миниха Манштейн, большие массы поляков приближались к русскому отряду, распуская слухи, что хотят дать сражение, но не успеют русские сделать двух пушечных выстрелов, как уже поляки бегут. Никогда русский отряд в 300 человек не сворачивал с дороги для избежания 3000 поляков, потому что русские привыкли бить их при всех встречах… Мало-помалу польские войска расходились по домам, и русские спокойно могли стать на зимние квартиры в стране Августа III.

Делать в Польше было уже нечего. В кампанию 1735 года кабинет решил двинуть русские войска в Германию, для оказания сикурсу цесарю, войско которого сражалось на Рейне с французами.

8-го июня 1735 года Ласси с 20-тысячным корпусом[78] двинулся из Польши через Силезию и Богемию в Баварию и 30-го июля прибыл в Нюрнберг[79] (довольствие австрийцы взяли на себя). До сих пор поход совершался благополучно, – доносил Ласси из Нюрнберга, – солдаты в пропитании нужды не имели и жалоб ни от кого на войско не приходило. В здешних краях очень удивлены, что многочисленная армия содержится в столь добром порядке; из дальних мест многие приезжают смотреть наше войско…