История Российская IX-XVII вв. - [202]

Митрополит Филарет был инициатором Смоленской войны. Никон со всей энергией поддержал планы войны с Польшей в 1654 г. Отправляясь в польский поход, царь Алексей оставил ведать Москву годовалого наследника и при нем «дядьку» (воспитателя) князя Пронского и нескольких других членов думы. Пронский умер в том же году, а дела управления перешли в руки «великого государя» Никона. Именно на него возложил Алексей набор войск и снабжение армии. Глава церкви обращался с боярами без всякого почтения, бранил их за нарушение поста и другие проступки. Боярская дума терпела всевластие Филарета, видя в нем не столько пастыря, сколько отца царя. Произвол бывшего мордовского крестьянина вызывал у родовитых бояр крайнее возмущение. Деятельность патриарха неизбежно должна была натолкнуться на противодействие Боярской думы, члены которой не желали делиться с церковью своими политическими прерогативами.

Никои верил в миссию Руси как спасителя мирового православия и освободителя страждущих под игом турок славянских народов. Царь Алексей не обладал способностями полководца, но патриарх убедил его возглавить поход в пределы Речи Посполитой, дабы оказать помощь православному населению Украины. Для контроля за действиями бояр в условиях начавшейся войны монарх учредил Приказ тайных дел. Приказ появился в то время, когда влияние Никона достигло высшей точки. Новое учреждение не было центром политического сыска. Скорее то была личная канцелярия самодержца, призванная контролировать деятельность думы. Все русские приказы были по существу единой разветвленной канцелярией думы. Исключением стал новый приказ. Во главе его стоял ближний дьяк, не входивший в думу. С получением думного чина такой дьяк терял свой пост. Отправляя бояр в поход, царь приставлял к ним подьячих Тайного приказа, чтобы они все «подсматривали» и без промедления докладывали в Москву. В своей переписке приказ нередко использовал тайные шифры, составленные самим государем. Опека бояр давно тяготила самодержца. В письме к Никону он сообщал, что отправил в отставку старого дворецкого, и с гордостью добавлял: «а слово мое теперь в Дворце добре страшно и делается все без замедления»[654]. Патриарх Никон всемерно помогал монарху восстановить сильную власть во всем ее великолепии и «грозе». Царь Иван IV пытался избавиться от опеки Боярской думы с помощью опричнины, Алексей Романов — с помощью Приказа тайных дел. Дьяк Г. Котошихин так определял значение нового учреждения: «в тот Приказ бояре и думные люди не входят и дел не ведяют кроме самого царя», «а устроен тот Приказ… для того, чтобы его царская мысль и дела исполнилися по его хотению, а бояре бы и думные люди о том ни о чем не ведали»[655].

Получив титул «великого государя», Никон фактически стал выполнять функции правителя государства, несвойственные главе церкви. Патриарх не одобрял решений Земского собора 1648 г., а новый свод законов называл «беззаконной книгой», «проклятым законоположением». Никон категорически отвергал любые покушения казны на церковное имущество, и при нем конфискации городских слобод у патриаршего дома и иерархов прекратились. Нимало не считаясь с законами, Никон добился от царя пожалования патриаршему дому богатых земель и угодий. На Никона негодовали царица с Милославскими, знать и духовенство. «Великий государь» патриарх заставлял бояр часами ждать приема на патриаршем дворе. Противников Никона из числа священнослужителей ждали побои, тюрьма или ссылка в Сибирь. Бывший друг патриарха Иван Неронов однажды с горечью сказал ему: «Какая тебе честь, владыка святой, что всякому ты страшен», «дивлюсь, государевы царевы власти уже не слыхать, от тебя всем страх…»[656].

Никон был поборником возрождения империи. Когда русские войска заняли столицу Литвы, он настаивал на включении католической Литвы в состав России и советовал царю завоевать также и Польшу. Победы русского оружия вселили в патриарха уверенность в том, что мощь Польши сломлена раз и навсегда. Его уверенность разделял другой любимец царя, известный дипломат А. Л. Ордин — Нащокин. Под влиянием советников царь, не подписав мирного договора с Польшей, начал войну со Швецией. Идя по стопам Грозного, он приступил к завоеванию Прибалтики и возглавил поход на Ригу. Осада Риги завершилась полной неудачей. После возвращения Алексея Михайловича из–под Риги его прежней дружбе с патриархом пришел конец. Никон продолжал самовластно распоряжаться делами государства, невзирая на присутствие монарха в «царствующем граде». Теократические устремления патриарха стали раздражать самодержца. Идея главенствующей роли церкви противоречила российским порядкам и византийской традиции, определившей место церкви в обществе. Глава церкви не рассчитал своих сил, восстановив против себя Боярскую думу и ближних людей царя. Окончательный разрыв между монархом и думой, с одной стороны, и патриархом — с другой, был вызван не случайной размолвкой, а спором о титуле, имевшем кардинальное значение. Через бояр Алексей Михайлович в 1658 г. объявил Никону, что лишает его титула «великого государя». В ответ владыка покинул патриарший двор в Кремле и удалился в монастырь. Будучи в монастыре, Никон выступил с обоснованием идеи превосходства духовной власти над мирской: власть патриарха он сравнивал с дневным светилом — Солнцем, царскую власть — с Луной, которая светит в ночи. «Не от царей начальство священства приемлется, но от священства на царство помазуются», — утверждал владыка и заключал свою мысль словами, что «священство царства преболе (выше. — Р. С) есть»