История Рампы - [51]

— Скоро за тобой явятся фараоны, — сказал он. — Ты человек хороший, я слышал, как главмех пересказывал слова капитана. Они не хотят марать руки. — Он подал мне клеенчатый кисет. — Спрячь деньги сюда и прыгай за борт, пока они не сняли тебя на берег.

И он доверительным шепотом стал мне рассказывать, куда направится полицейский катер и где я смогу спрятаться, как доводилось прятаться в свое время и ему. Я с большим вниманием слушал его наставления, как уйти от полицейской погони, прыгнув за борт. Он дал мне фамилии и адреса людей, к которым я мог обратиться за помощью, и пообещал связаться с ними, как только сойдет на берег.

— Я уже побывал в такой передряге, — сказал он. — Меня подставили из-за цвета моей кожи.

— Эй, ты! — гаркнул голос с мостика. — К капитану. Живо!

Я поспешил на мостик, где первый помощник молча ткнул пальцем в сторону штурманской рубки. Капитан сидел за столом, просматривая какие-то бумаги.

— А! — сказал он, подняв на меня глаза. — Я сдаю вас на руки полиции. Не хотите ли вы что-нибудь мне сказать?

— Сэр, — ответил я, — мои документы были в полном порядке, но какой-то тип из таможенного начальства порвал их на клочки.

Он пристально посмотрел на меня и кивнул, потом снова заглянул в бумаги и, по-видимому, принял решение.

— Я знаю человека, о котором вы говорите. У меня самого были с ним неприятности. Лицо чиновного аппарата должно быть сохранено, и совсем не важно, что при этом страдают другие люди. Я знаю, что вы говорите правду, потому что один мой приятель-таможенник подтвердил ваш рассказ. — Он снова опустил глаза и пошелестел бумагами. — У меня здесь лежит заявление, что вы — «корабельный заяц».

— Но сэр! — воскликнул я. — Британское посольство в Нью-Йорке может подтвердить, кто я такой. То же самое может сделать пароходное агентство в Квебеке.

— Старина, — невесело сказал капитан. — Вы не знаете, как делаются дела на Западе. Никто не станет делать никаких запросов. Вас снимут на берег, посадят в камеру, поставят перед судом, приговорят и упрячут в тюрьму. Потом о вас забудут. Когда придет время вас освобождать, вас продержат в тюрьме до тех пор, пока не смогут депортировать в Китай.

— Для меня это смерть, сэр, — сказал я. Он кивнул.

— Да. Зато вся официальная процедура будет полностью соблюдена. У нас на судне тоже был случай еще во времена сухого закона. Нас арестовали, основываясь на одних подозрениях, и заставили уплатить крупный штраф, хотя за нами не было никакой вины.

Он открыл ящик стола и вынул оттуда небольшой предмет.

— Я скажу полиции, что вас подставили, и помогу вам чем смогу. Они могут надеть вам наручники, но обыскивать не станут, пока не доставят на берег. Вот ключ от полицейских наручников. Я вам его давать не буду, просто положу вот здесь и отвернусь.

Он положил передо мной блестящий ключ, встал из-за стола и отвернулся к висевшей за его спиной карте. Я взял ключ и положил в карман.

— Спасибо, сэр, — сказал я, — намного легче на душе от вашего доверия.

Я издалека заметил приближение полицейского катера, рассекающего форштевнем каскады белой пены. На подходе он ловко развернулся и причалил к борту. Спустили трап, двое полисменов поднялись на судно и под угрюмыми взглядами команды направились на мостик. Капитан встретил их, предложил выпивку и сигары. Затем он достал из стола бумаги.

— Этот человек хорошо работал, и по моему мнению, его просто подставил государственный чиновник. Если ему дадут время позвонить в британское посольство, он сможет доказать, что невиновен.

Старший полисмен цинично ухмыльнулся:

— Все эти типы ни в чем не виновны; таких послушать — и выйдет, что все тюрьмы забиты невинными людьми, которых кто-то подставил. А все, что нам нужно, — это аккуратненько водворить его в камеру и сдать дежурство. Пошел, парень! — велел он мне. Я повернулся, чтобы взять чемодан. — О, тебе это не понадобится, — сказал он, подгоняя меня вперед. Немного подумав, он защелкнул у меня на запястьях наручники.

— Вот это совсем уж лишнее, — отозвался капитан. — Никуда он от вас не денется, да и как он спустится в катер?

— Пусть свалится в воду, а мы его оттуда выловим, — с грубым хохотом ответил полисмен.

Спуститься вниз по трапу было нелегко, но я его как-то одолел к явной досаде полиции. Оказавшись на катере, они перестали обращать на меня внимание. Мы помчались, лавируя между многочисленными судами, и стали быстро приближаться к полицейскому причалу.

Теперь пора, подумал я и одним прыжком вылетел за борт, сразу уходя глубоко в воду. С неимоверным трудом я попал ключом в замок наручников и повернул его. Наручники свалились и пропали в глубине. Медленно, очень медленно я начал всплывать. Полицейский катер ушел довольно далеко, но оттуда меня заметили и открыли огонь. Пули густо зашлепали в воду вокруг меня, и я снова нырнул. Я долго плыл мощными гребками, пока не почувствовал, что легкие вот-вот разорвутся, и лишь тогда снова всплыл на поверхность. Полиция была далеко, занимаясь поисками вблизи «очевидного места», где можно было ожидать моего выхода на берег. Я же выполз на сушу в наименее ожидаемом месте, но где именно — не скажу, на случай если какому-нибудь бедолаге тоже понадобится укрытие.