История работорговли - [32]
10 апреля рядом с нами бросил якорь небольшой португальский корабль. Чернокожий капитан сообщил, что находится в трех неделях пути от Сан-Томе, где три месяца назад он видел четыре французских парусника. Они шли из Гвинейского залива, груженные рабами, большей частью из Фиды. Эти корабли были посланы французским королем со специальной миссией закупки рабов, чтобы возместить рабами вместо денег убытки флибустьеров Санта-Доминго, требующих вернуть трофеи, захваченные прежде в Картахене месье Де Пуанти и Дюкассом, и тем самым побудить их вернуться в Санта-Доминго и подтолкнуть их обосноваться в поселении, которое они бросили.
Чернокожие, обитающие рядом с фортом, по злобе отвели от берега канал со свежей водой, чтобы помешать нам воспользоваться ею. Мы пожаловались прусскому генералу, который приказал позволить нам запастись водой. Он также выделил нам несколько своих каменщиков, чтобы те заранее соорудили у нас на борту для рабов камбузный котел. У нас много больных матросов, некоторые из них уже умерли. Солнце жжет немилосердно. Мы почти не запаслись провизией, кроме нескольких коз, дорого заплатив за них. У португальского капитана мы приобрели за пять экю золотом козу, свинью и семь цыплят. Здесь нам также выпало несчастье обнаружить, что конские бобы, которые мы закупили в Лондоне на сто фунтов на кормление наших рабов, во время рейса испортились без употребления и ухода.
17 апреля мы прибыли к форту Мина и обнаружили на рейде семь кораблей, три или четыре из них парусники, среди которых два фрегата по тридцать орудий каждый и 130 человек экипажа. У берега крейсер, захвативший три контрабандных судна из Зеландии. Одно из них, оснащенное тридцати шестью пушками, оказало дерзкое сопротивление. Его капитану предстоит суд со смертным приговором. Один из фрегатов, пробывший у побережья два года, собирался возвращаться домой с тысячью марок золотом.
21 апреля мы двинулись дальше, салютовав крепости семью залпами, и бросили якорь в Анамабо, где с большим трудом купили по высокой цене некоторое количество маиса и продали много сладостей и пороха. Мы платили по три экю за каждый ящик маиса, но, потеряв большой запас конских бобов, были вынуждены приобретать кукурузу за любую цену. Чернокожие здесь очень ценят сладости в цветных обертках. Лидирует среди них клеенка с позолотой, с изображением английского оружия. Мы купили лодку, груженную топливом, по три экю за каждую сотню чурбаков. Очень дорогие дрова.
15 мая мы прибыли в Аккру и стали на якорь в полутора лигах от берега. Здесь задержались на двенадцать дней, покупая золото, рабов и некоторое количество слоновьих зубов. Общались по очереди с английскими, голландскими и датскими командирами фортов, но особенно тепло – с датским командиром Трауне, при котором всегда была супруга. Поставив паруса, мы задействовали свой левый якорь, порвав канат и буйреп. Пришлось уходить, оставив позади якорь, который зацепился за каменистое дно. Мы закупили на Золотом Берегу шестьдесят пять рабов, помимо золота и слоновьих зубов. Отсалютовав европейским фортам по девять залпов каждому, мы взяли курс на Новый Калабар, за очередными партиями рабов. Наш небольшой шлюп следовал за нами под парусами.
Во время этого перехода погода нам не благоволила, угрюмое черное море постоянно штормило. Днем и ночью было холодно, так же как в проливе Па-де-Кале в сентябре. Наш несчастный шлюп часто задерживал нас, доставлял много неприятностей.
Наконец 17 июня в три часа после полудня бросили якорь у реки Новый Калабар на пяти с половиной фатомах глубины до илистого песчаного дна, то ли к северу, то ли к югу от пункта Фоко. На рассвете следующего утра мы послали баркас с тремя матросами на разведку и для найма нескольких чернокожих в качестве лоцманов на Калабаре. Заодно снабдили баркас некоторыми образцами товаров. Насколько могли, разглядели корабль, стоящий на якоре в реке Бэнди (Бонни), и на следующий день послали шлюпку с одним из лоцманов прозондировать отмели. Он возвратился с большим трудом в семь вечера. Сильный ветер гнал большие волны. Наш баркас не вернулся в условленное время, 22 мая мы начали беспокоиться. Все время было очень холодно, дул сильный ветер зюйд-зюйд-вест. Мы обнаружили, что июнь, как и предупреждал нас в Трес-Понтас португальский капитан, действительно «дьявольский».
23 июня в одиннадцать часов утра мы заметили лодку у отмели. Когда она приблизилась к нам в час, то оказалось, что это большое каноэ с девятью гребцами помимо других чернокожих и командира нашего баркаса. Он сообщил, что из-за отмелей войти в реку невозможно. Он бросил якорь, и несколько часов спустя канат лопнул, и баркас был унесен в реку Бэнди, оставив якорь на буйрепе. Вождь Великого Бэнди Уильям послал нам в каноэ двух-трех своих лоцманов, имеющих сертификаты от нескольких английских капитанов кораблей, которые эти лоцманы успешно проводили в устье реки. Некоторые из кораблей имели осадку тринадцать футов, наш фрегат – четырнадцать с половиной футов.
Наш матрос сообщил, что корабль, который мы видели в реке, был английским. Его капитан Эдвардс за три недели закупил пять сотен рабов и готов идти в Вест-Индию. Он добавил также, что чернокожие, как только заметили на рейде наш корабль, сразу же отправились вверх по реке закупать рабов, помимо тех полутораста, что оставались в поселении, когда матрос покинул его. Как оказалось, вождь Уильям заверил его, что снабдит нас пятью сотнями молодых и крепких рабов. Офицеры посоветовались на борту и единодушно решили, по возможности, войти в реку.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.