История Португалии - [34]

Трудности часто побуждали знать к попыткам жить за счет крестьян, что вызывало постоянное насилие и жалобы. Вот одно описание злоупотреблений, включенное в «Установления Афонсу»: «Принимаются ходить по землям и местам нашего королевства с большими отрядами конных и пеших и, чтобы питаться самим и их животным, отбирают у земледельцев хлеб и ячмень, которые они имеют для своего пропитания и для посева на своей земле; и убивают их быков и коров, которых они держат для работы, и съедают их, и уносят все прочие вещи, что у них находят, против их воли; и по их воле берут у них некоторые вещи, оставляя их в уверенности, что [те] получат за них должную цену, и не платят им». Особенно острым был вопрос постоев: знатные сеньоры считали себя вправе располагаться в домах простолюдинов, когда путешествовали по стране. Они силой брали у них пищу, одежду, солому, скот. Жалобы, вызванные такой практикой, весьма многочисленны. Самым драматичным эпизодом является резня горожан в Алтер-ду-Шан: один знатный сеньор из Алентежу хотел остановиться на постой в городке, а местные жители отказались пустить его. Сеньор подал жалобу королю, но король признал правоту горожан. Тогда обиженный сеньор собрал вооруженных людей, напал неожиданно на Алтер, убив двенадцать «лучших» жителей, то есть самых обеспеченных людей, руководивших местным управлением.

Последним решением, к которому мог прибегнуть знатный человек, чтобы избежать нужды, был труд. Некоторые шли на это, хотя такой шаг означал отказ от дворянского достоинства. Судьи одной следственной комиссии, объехавшие страну в начале XIV в., встретили дворян, работающих на земле, как вилланы. Они передали это дело на решение короля, и последний постановил, чтобы «таковые не пользовались честью дворянина, пока не живут достойным благородного человека образом». Однако он различает два случая: работающий по найму или работающий на себя, но занятый ремеслом (кузнец, сапожник, портной, свечник) терял звание дворянина, а работающий на собственной земле сохранял его.

В то время как знать беднела, складывался новый высший класс: купцы города и разбогатевшие крестьяне сельских районов. Финансовая и аграрная буржуазия имеет противоположные интересы, потому что то, что зарабатывает одна, достигается за счет убытков другой. Но и та и другая быстро усиливаются в мирный период, начавшийся с победой народных масс над силами феодализма при Саншу II.

Крупные буржуа затмевают своей роскошью верхушку феодальной знати (рикуз-оменш). Как и последние, они носят алые плащи, подбитые горностаем, кафтаны из тонкой английской шерсти с рукавами и воротниками из меха выдры, серебряные пояса, позолоченные шпаги. Роскошь выросла до такой степени, что королю пришлось вмешаться, дабы избежать смешения буржуа с крупными феодальными магнатами. В 1340 г. была опубликована прагматика, фиксирующая в отношении каждого сословия количество и качество одежды, которую можно использовать. Но при всех ограничениях роскошь, позволенная буржуа, ставит их на один уровень с рыцарями-фидалгу, уступая только рикуз-оменш. Женщины могут носить вуали с вплетенными золотыми нитями, пользоваться позолоченными седлами и стременами, «и если захотят носить украшенные шпаги, пусть положат ту же цену [то есть пусть используют шпаги той же стоимости], что сказано выше о шпагах фидалгу». Шпага была символическим предметом, основным отличительным знаком лица благородного сословия. И буржуа хотел быть похожим на благородного. Один закон 1305 г. упоминает о скандальном случае с рикуз-оменш, которые посвящали в рыцари горожан, нарушая закон, которым это право было дано только королю.

Городская буржуазия находилась в конфликте с низами города, сельская буржуазия — с простонародьем в деревне. Город быстро рос.

В 1374 г. король приказал построить новые стены в Лиссабоне, потому что город вышел за пределы старых оборонительных сооружений времен мавров. Пространство, окруженное новыми стенами, почти в десять раз превышает старое. В основе этого роста лежала торговля, но также и приток простонародья из деревни, искавшего лучших условий жизни. Бывший деревенский батрак становится погонщиком мулов, уличным торговцем, учеником ремесленника либо слугой, поденным рабочим, нищим, бродягой. Но именно эта возможность выбора его освободила.

В конце XIII в. в Лиссабоне уже были «добрые люди мастеровые» (homens bons dos mesteres), то есть буржуа, выбившиеся в люди благодаря физическому труду, а не торговле. А ниже их располагалась масса рабочих, подмастерьев, учеников, слуг, составлявшая значительный слой городского населения и надеявшаяся получить право голоса в городском совете. Были целые улицы ремесленников и религиозные братства, существовавшие на средства ремесленников. Но управление в городе находилось в руках настоящих буржуа, тех, что отправляли за моря большие корабли, давали ссуды, избирались в кортесы и смотрели с недоверием на «союзы» людей ручного труда.

В деревне эксплуатация земельных ресурсов сконцентрирована в руках «добрых людей», которые также монополизируют муниципальное управление. Они завидуют буржуазии приморских городов и жалуются, что живут далеко «от побережья, где добрые люди имеют большую выгоду от всего, что имеют», то есть где можно быстро разбогатеть. Но самый острый конфликт возникает у них с сельскими тружениками, которые отказываются служить, как в добрые старые времена.