История Польши - [185]

В Варшаве начались конфиденциальные беседы между советниками «Солидарности» и представителями властей. Двадцать шестого августа ближайший сотрудник Ярузельского министр внутренних дел генерал Чеслав Кищак выступил с заявлением о том, что после окончания акций протеста правительство планирует провести встречи за круглым столом. Четыре дня спустя правительство пообещало пригласить на эти переговоры Валенсу. Уже 31 августа, после встречи с представителями властей, он призвал прекратить забастовки и пообещал, что деятели «Солидарности» примут участие в заседаниях круглого стола, в ходе которых будут подняты вопросы экономических, социальных и политических реформ, в том числе вопрос о легализации профсоюза. В роли посредников выступили представители католической церкви.

Акции протеста прекратились, однако, вопреки заверениям, власти довольно широко применяли репрессии и затягивали подготовку круглого стола. В публичных заявлениях исключалось, что он приведет к легализации «Солидарности». Чтобы переломить общественные настроения и повысить роль официальных профсоюзов, была проведена смена правительства. Девятнадцатого сентября правительству Месснера пришлось уйти в отставку, причем главными его критиками выступили коммунистические профсоюзные деятели. Спустя восемь дней во главе правительства встал Мечислав Раковский. Хотя в предыдущие годы его считали партийным либералом, он не скрывал своей неприязни к «Солидарности». Надеясь внести раскол в оппозиционные группы, новый премьер безрезультатно предлагал войти в правительство нескольким лицам, близким к католической церкви или «Солидарности».

Круглый стол становился все менее конкретным обещанием. В партийном аппарате идея его проведения вызывала все больше возражений. Тридцатого ноября по инициативе властей, стремившихся подорвать популярность «Солидарности», были организованы телевизионные дебаты между Валенсой и главой официальных профсоюзов Медовичем. Расчет строился на том, что глава «Солидарности», не имевший опыта выступлений в средствах массовой информации, скомпрометирует себя в глазах широкой публики. Однако на фоне партийного аппаратчика Валенса привлек большие симпатии. Восемнадцатого декабря большая группа интеллектуалов и деятелей «Солидарности», уже несколько раз собиравшаяся с мая 1987 г., объявила себя Гражданским комитетом, ставшим широким представительством оппозиции, в котором «Солидарность» была важнейшим, но отнюдь не единственным элементом.

В партийном руководстве и правительстве зрело убеждение, что компромисс с оппозицией необходим для преодоления кризиса. Ожидалось, что решение будет принято на декабрьском заседании ЦК партии, однако там этого так и не произошло. Лишь на очередном заседании, 18 января 1989 г., под нажимом Ярузельского и Раковского было получено согласие ЦК на легализацию «Солидарности» и на политическое соглашение с оппозицией.

Шестого февраля начались заседания круглого стола, продолжавшиеся два месяца и сопровождавшиеся горячими спорами. Они завершились соглашением, по которому каждая из сторон получала то, что считала для себя важнейшим. Вскоре выяснилось, что парадоксальным образом ни коммунистические власти, ни оппозиция, сгруппировавшаяся вокруг «Солидарности», не отдавали себе отчета, куда приведут принятые ими решения. Партия и правительство рассчитывали заставить оппозицию разделить ответственность за проведение необходимых, но болезненных экономических реформ и привлечь ее представителей к участию в работе парламента и, возможно, ввести некоторых из них в правительство. Коммунисты надеялись, что они будут по-прежнему управлять государством — благодаря гарантированному большинству в сейме, избиравшему правительство и президента. Взамен на это они соглашались на легализацию «Солидарности». Оппозиция также хотела легализации профсоюза. Взамен она соглашалась принять участие в выборах и разделить ответственность за проведение реформ.

Парламентские выборы, два тура которых состоялись в июне 1989 г., прошли в соответствии с решениями, принятыми на переговорах круглого стола, но стали сильнейшим политическим поражением ПОРП и ее партнеров и победой оппозиции, выступившей под знаменем Гражданского комитета, отождествлявшегося с «Солидарностью». Идея проведения реформ правительством, не пользовавшимся доверием подавляющего большинства общества, была нереальной даже в том случае, если бы оппозиция разделила вместе с ним ответственность. Партнеры коммунистов — не имевшие прежде большого значения партии-союзники — сочли своим единственным шансом на будущее обретение самостоятельности и соглашение с оппозицией.

Насколько сильна еще была неуверенность в рядах бывшей оппозиции, может свидетельствовать та поддержка, которую некоторые ее представители оказали Ярузельскому на президентских выборах. Это происходило в условиях, когда в своей поддержке ему отказали депутаты партий-союзников и даже некоторые взбунтовавшиеся депутаты от ПОРП. В августе, после некоторых колебаний как со стороны коммунистов, так и со стороны оппозиции, в Польше было создано первое в странах восточного блока правительство, возглавляемое противником коммунистической системы, бывшим с 1980 г. главным советником «Солидарности», — Тадеушем Мазовецким. Тем не менее, генералам-коммунистам были доверены два ключевых министерства — национальной обороны и внутренних дел. Компромисс положил начало коренным преобразованиям в Польше, которым предстояло привести к созданию демократического государства и рыночной экономики.