История пива: От монастырей до спортбаров - [48]
С приближением осени, когда вместо Нормандского плацдарма уже можно было говорить о Западном фронте, снабжение союзников заработало в полную силу и перевозка пива под крылом «Спитфайров» стала историей. И даже если пиво не слишком повлияло на ход военных действий и историю Второй мировой войны, оно, без сомнения, подняло дух бойцов в июньские и июльские дни 1944 г., когда на Нормандском плацдарме сражались по завету лорда Нельсона: «Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг».
Если уж быть совсем точными, перевозка пива не вполне соответствовала букве закона. Британская таможня пыталась привлечь внимание командования Королевских ВВС к тому, что таким образом из страны без оформления декларации вывозился напиток, обозначенный в законе как «спиртной». Однако штаб ВВС сумел договориться с таможней.
Во время Второй мировой войны летчики освежались продукцией многочисленных пивоварен Юго-Восточной Англии. Из ранее упомянутых пивоварен Henty & Constable закрылась в 1955 г., а вот Westerham существует и до сих пор.
В 1930-х гг. и в годы войны там, скорее всего, производилось пиво British Bulldog.
Кентская пивоварня Shepherd Neame, основанная в 1698 г., является самой старой непрерывно действующей британской пивоварней. Основу ее продукции составляют традиционные эли, которые варили и в годы мировых войн. В период дефицита пиво приходилось изготавливать из того сырья, которое имелось в наличии, и продавать под маркой пивоварни, но без собственной марки. В связи с 50-летней годовщиной битвы за Британию Shepherd Neame начал продажи эля Spitfire. Пиво было данью уважения летчикам, которые отразили нацистскую угрозу в небе над Британией.
Spitfire – типичный для юго-востока Британии горький эль. Он имеет каштановый цвет, в запахе различимы аромат хмеля и сливочной помады. Вкус определяется сильным хмелеванием, произведенным с помощью трех местных сортов: Target, First Gold и East Kent Goldings.
XIX. Американская мечта по-итальянски
«Зови меня Перони, ведь я твое пиво!» («Chiamami Peroni, sarò la tua birra!») – зазывно шепчет хорошенькая блондинка в телевизионной рекламе 1960-х гг. Луиджи, Джузеппе и Антонио не могли устоять перед искушением. Они перебирались из деревень в города, богатели и вступали в новое время. Они жаждали светлых поцелуев Перони.
За четверть века, с 1948 по 1973 г., объемы продукции пивоваренного производства Peroni выросли более чем в десять раз, с 235 000 гл до 2 564 000 гл в год. Подобное же изменение произошло и с потреблением пива по всей стране. С 1955 по 1973 г. потребление пива на человека выросло с 3,6 до 16,5 л в год. Рост потребления пива отражает происходившие в послевоенные годы изменения в итальянском обществе, однако частично за это можно поблагодарить и удачную рекламу. Блондинка Перони – лишь один из многих символов современного и успешного образа жизни, которые использовались в рекламе пива.
Если судить по классическим фильмам, снятым в Риме в период 1940–1960-х гг., изменения, происходившие в Италии, можно проследить по видам города, своего рода декорации фильмов, тем более что фильмы представляют разные уголки Рима и разные классы общества. В ленте «Похитители велосипедов» (Ladri di Biciclette, 1948 г.) Витторио де Сика рисует скудный быт периода послевоенного восстановления. В картине Уильяма Уайлера «Римские каникулы» (Roman Holiday, 1953 г.) чувствуется подъем 1950-х гг. А город, запечатленный Федерико Феллини в Boccaccio '70 (эпизод «Искушения доктора Антонио», Le tentazioni del dottor Antonio, 1962 г.), с его бесчисленными миниатюрными «Фиатами» и броской рекламой, пульсирует современностью.
После Второй мировой войны Италия лежала в руинах. Она потеряла все свои колонии, и приходилось все восстанавливать с нуля. Диверсифицированная экономика создала основу для выживания и нового подъема, однако не могла в дальнейшем обеспечить доходы растущего населения. Усиливалась урбанизация, и поднимающаяся промышленность получила в достатке дешевую рабочую силу. В конце 1940-х гг. итальянская экономика росла быстрее, чем экономики других стран послевоенной Европы.
Представления об Америке в Италии были в основном положительными. В период с 1900 по 1914 г. за океан отправились 3 млн итальянцев. И хотя жизнь на новой родине без языка и профессии оказалась вовсе не такой изобильной, как мечталось, в письмах домой об этом не плакали. Здесь воплощали американскую мечту, и многим американцам это тем или иным способом удавалось. По миру разносилась слава мафиозо Аль Капоне и тенора Карузо. Годы фашистского режима и то, что две страны оказались во время Второй мировой войны в разных лагерях, ненадолго омрачили образ Америки в итальянском воображении, однако фундамент для послевоенной дружбы имелся.
В ходе войны слава Муссолини померкла, и в 1943–1944 гг. американских солдат встречали как освободителей. Конечно, так думали не все, но об этом предпочитали помалкивать. Как и повсюду в Европе, солдаты раздавали местному населению жевательную резинку, шоколад и другие товары, которые в стране, жившей в режиме мобилизационной экономики, казались невообразимой роскошью. Америка должна была быть богатой! Еще более конкретизировал представление о заокеанском богатстве план Маршалла, который Америка предложила Европе в 1948–1951 гг. Италия получила на восстановление $2,1 млрд – больше выделили только Британии, Франции и Западной Германии.
