История отечественного кино. XX век - [5]
Сонька Золотая Ручка
И все же его московский тезка Александр Ханжонков явно обгонял Дранкова. У Ханжонкова обосновывается и член команды Понизовой вольницы, автор «сценариуса», как тогда писали это слово, Василий Михайлович Гончаров (1861–1915).
Первый российский кинорежиссер
Это была еще одна очарованная душа. Солидный (ему было уже сорок четыре года – по тогдашним понятиям едва ли не старик) железнодорожный служащий на Кавказе вдруг бросает должность и мчится в Париж, чтобы там, на родине кино, постичь тайны мастерства. И действительно проникает на съемочные площадки Пате и Гомона.
Но он одержим идеей русского фильма и возвращается на родину полным проектов.
Василий Гончаров
Функции сценариста и режиссера тогда, на заре, еще четко не разграничивались, и Гончаров начинает со «сценариусов». Драматургию его Понизовой вольницы можно признать четкой и логичной. Но он, Гончаров, мечтал отдаваться съемкам без остатка – быть истинным режиссером!
Гончаров Василий Михайлович
(1861–1915)
1909 – «Песнь про купца Калашникова»
1909 – «Преступление и наказание»
1909 – «Ванька-ключник»
1909 – «Драма в Москве»
1909 – «Мазепа»
1909 – «Петр Великий»
1909 – «Смерть Иоанна Грозного»
1909 – «Ухарь-купец»
1909 – «Чародейка»
1910 – «Жизнь и смерть Пушкина»
1910 – «Коробейники»
1910 – «Русалка»
1911 – «Евгений Онегин»
1911 – «Оборона Севастополя» (вместе с А. Ханжонковым)
1912 – «1812 год» («Отечественная война»)
1912 – «Братья-разбойники»
1912 – «Крестьянская доля»
1913 – «Воцарение дома Романовых»
1913 – «Жизнь как она есть»
1913 – «Покорение Кавказа»
В Москве он пробует себя на нескольких фирмах и приходит на Саввинское подворье к Ханжонкову. Современники рассказывают, что Гончаров близ киноаппарата «переживал», буквально рвался на помощь страдающим героям. Долго жить с таким накалом чувств вряд ли было возможно. Летом 1915 года Василий Михайлович Гончаров скончался в постели, держа в руках повесть Бедная Лиза Карамзина, которую намеревался экранизировать.
Сюжет Бедной Лизы, судьба «соблазненной и покинутой», станет эталонным для русской психологической драмы – ведущего жанра отечественного кино 1910-х.
Гончаров становится у Ханжонкова вдохновенным помощником, реализатором его мечтаний.
Идет атака на классическую литературу. Русская старина и выдающиеся события прошлого тоже влекут своей красочностью, поэтичностью легенд и обычаев. За 1909–1911 годы Гончаров выпускает около 20 картин.
Первый заметный труд – Песнь про купца Калашникова по Лермонтову, выпуск 2 марта 1909 года. Именно ее (а не раннюю Драму в таборе) у Ханжонкова будут числить своим первым игровым фильмом. Четыре сцены были, как сообщалось в рекламе, «сценированы по рисункам профессоров исторической живописи Васнецова и Маковского», а царь – «по Антокольскому».
Затем лента Выбор царской невесты по пьесе Л. Мея Псковитянка. Следующая «историческая картина в пяти сценах» называется Русская свадьба XVI столетия. Далее – Ванька-ключник, он именовался в рекламе «русской былью XVII столетия» и был весьма удачным переложением народной песни и лубочных картинок на этот сюжет. Лента Ермак Тимофеевич – покоритель Сибири насчитывала уже 14 сцен и 460 метров – длина картин увеличивалась вместе с накоплением опыта. На афишах фирмы А. Ханжонков и Ко, кроме вышеназванных, Женитьба и Мертвые души по Гоголю, Мазепа и Евгений Онегин по Пушкину, Коробейники по Некрасову, Обрыв по Гончарову, Идиот по Достоевскому…
Разумеется, все они являли собой лишь удачные «динамичные иллюстрации» или скоростной пробег по сюжету. Скажем, в Евгении Онегине Гончарова (270 метров) сцена дуэли начиналась сразу с выстрела и смерти Ленского.
В. Полонский, В. Максимов, В. Холодная, О. Рунич, П. Чардынин, И. Хохлов, И. Мозжухин. 1918
Ленты напоминали докинематографические зрелища типа «живых картин», издавна любимых народом. Или – копеечные лубочные книжки в пестрых обложках, своего рода «дайджесты», в которых классические литературные тексты перелагались «своими словами» на 10–20 страницах.
Но при всей наивности классических кинолент, невозможно не видеть облагораживающего просветительского воздействия классики на юный российский экран в целом. Около 30 % дореволюционной продукции (почти треть всего фонда!) составляли экранизации шедевров отечественной словесности. Не фарс, не «комическая» (гордость американцев), не приключенческая лента, не фантастика… Строго говоря, вообще не жанровое кино с его четкими параметрами каждого вида, а экранизация, некая драма с чуть размытыми границами смешного и печального изначально формирует киносознание и мастеров, и зрителей, пока не вырисовывается уже во второй половине 1910-х абрис русской психологической драмы, которая сохранит боль об униженных и оскорбленных, сочувствие к людскому страданию и серьезный тон ранних экранизаций в их опоре на гуманизм классической литературы.
Ханжонков, чьей изначальной целью был не личный барыш, а слава русского кино, мощно развернув свое высококультурное дело именно на территории художественного и просветительского фильма, вынужден был продолжать заграничные вояжи за лентами, предугадывать их успех или провал, торговать, сдавать в аренду, прокатывать чужое. Но отлично понимая, что таковы условия игры, Ханжонков стоял насмерть в защите своих принципов. В его Торговом доме вскоре появится литературный отдел, а далее он учредит отдел научно-учебных картин, субсидируя заведомо убыточную продукцию.
