История одного изобретения. Русский парашют - [2]

Только в самом начале мировой войны военное министерство вспомнило о Котельникове и его парашютах. Теперь его вызвали и решили сделать для фронта несколько десятков парашютов.

Но ввести парашют во всей авиации, не удалось. Начальник российских воздушных сил полагал, что «парашют в авиации — вещь вредная».

После революции, в годы гражданской войны, парашютами Котельникова пользовались воздухоплавательные части нашей Красной армии.

В 1921 году по ходатайству Главного управления воздушного флота советское правительство премировало  Глеба  Евгеньевича.

Котельников снова начал работать, совершенствовать свой парашют. В 1923 году он выпустил новый, полужесткий ранцевый парашют «РК-2». Котельников первый разработал парашют-почтальон, который мог опускать на землю грузы. Он разработал коллективный парашют для спасения пассажиров при авариях гражданских самолетов.

Котельников изобрел корзиновый парашют, где поворотом штурвального колеса отделяется корзина от аэростата.

Наконец, в 1924 году Котельников создал парашют «РК-3». Годом позже, в 1925 году, появился заграничный парашют «Ирвин», сходный по конструкции с котельниковским, но более тщательно разработанный. Ему было оказано предпочтение. Котельниковские парашюты, в то время еще не испытанные, были сделаны кустарно. Мы купили у Ирвина право на производство его парашютов. Но мы знаем имя того русского конструктора, который впервые разработал все принципы авиационного парашюта, которым мы пользуемся теперь.

Изобретатель-самоучка Котельников создавал свой парашют в царской России. В той технически отсталой стране он, конечно, не мог встретить ни внимания, ни поддержки, как не встретили этого Ладыгин, Яблочков, Попов, Мичурин, Циолковский и другие.

В своей книге Глеб Евгеньевич рассказывает советским детям, как люди научились строить парашюты и опускаться с ними на землю. Рассказывает он и о том, как он создавал свой парашют в те времена, когда царские чиновники считали парашют ненужным и даже вредным.

В нашей стране тысячи людей сейчас занимаются парашютным спортом, учатся владеть парашютом, прыгать с ним. Они знают, что парашют необходим и в обороне нашей родины и в их повседневной работе. А на смену нашим парашютистам, авиаконструкторам, летчикам подрастает новое поколение, которое должно знать и уважать работы этого конструктора-самоучки, чей парашют явился основой  для лучших современных парашютов.

А.  Фотеев.

ГЛАВА I Случай на аэродроме. Легенды. Прыжки негров. Сиамский акробат.

Я никогда не думал, что мне придется стать изобретателем парашюта. Шел 1910 год. Мне было тридцать девять лет, я был актером, выступал в Народном доме. Иногда, в свободное время, я ездил на аэродром посмотреть на полеты, В то время, в 1910 году, у нас в России авиация только зарождалась. Много зрителей собиралось на Комендантском аэродроме, чтобы полюбоваться полетами наших первых летчиков: Попова, Мациевича, Руднева, Ефимова, Янковского и других. Успехи наших летчиков по тому времени были значительные: летчик Попов, например, поднявшись на аэроплане «Райт» на высоту «в целых сто метров», продержался в воздухе около часа. И об этом писали во всех газетах. Когда же аэроплан опускался, летчика встречали оглушительными рукоплесканиями.

Как-то летом я поехал посмотреть полеты. День выдался прекрасный. На аэродроме было очень много народу. На старте стояло несколько машин. Вот загудел мотор, и крайняя машина «Райт», на которой летал Попов, пробежав по зеленому полю, оторвалась от земли и, поднимаясь все выше, пролетела над нашими головами.

— Смотрите, — сказал мне стоявший рядом со мной пожилой мужчина, — авиатор[1] сидит, точно птичка на жердочке. Ну долго ли соскользнуть и свалиться?

—  Но ведь они пристегивают себя к сиденью ремнями, — ответил я.

—  Ну, знаете, — возразил мой сосед, — «на грех мастера нет»: все может случиться.

Аэроплан «Райт» первых лет авиации.

Я не стал спорить, мне и самому было страшно за летчика. Ведь он сидит, не защищенный ничем ни снизу, ни с боков.

Однажды, когда я был на аэродроме, произошло то, чего я так опасался. Летчик Лев Мациевич тогда летел на «Фармане». Это было 10 октября 1910 года.

Поднявшись в воздух, Мациевич сделал несколько кругов над аэродромом. Вот его аэроплан уже на высоте больше ста метров… Но что случилось? Почему от аэроплана отделилась черная фигурка человека и стремительно полетела вниз? Кто-то закричал, все повскакали с мест. А потом мы увидели, что потерявший управление самолет падал, перевертываясь в воздухе, как осенний лист… Это была первая жертва русской авиации. Она произвела на меня такое тяжелое впечатление, что, выступая, как обычно, вечером в театре, я все время видел страшную картину гибели летчика. Неужели нельзя уберечь летчика, думал я, спасти жизнь человеку, если происходит  авария аэроплана?

Если в воздухе происходит катастрофа с аэростатом, люди могут спастись, значит, можно что-нибудь придумать и для авиации.

Я не был специалистом в воздухоплавании и авиации. Читая книги, я узнал, что люди пользуются парашютом. Но я хотел знать, как люди изобрели парашют, и я стал изучать историю парашюта. В моих занятиях мне очень помог историк воздухоплавания и авиации Александр Родных.