История лисы-метаморфа - [11]

— Прошу прощения, что заставил себя ждать, — он окинул взглядом наряд Оливера и сразу понял, что перед ним граф, — я лекарь Этан Эдванс, к Вашим услугам. Рик, что здесь устроил? А ну, клетку живо во двор и окати лиса водой, как мы договаривались.

Чирра поморщилась. От Этана пахло свежим мылом и перегаром одновременно. Кажется, граф тоже уловил этот запах.

Рик вжал голову в плечи и дернулся исполнять приказ хозяина дома, но Оливер остановил его:

— Постойте. Я приехал за лечением ребёнка, но этот лис очень понравился моему сыну. Я хочу купить его.

— Это же дикое животное, что Вы будете с ним делать? — Этан сглотнул, понимая, что рискует потерять метаморфа, только придумав план, как её заставить принять облик девушки.

— У меня большие собственные угодья. Не волнуйтесь за судьбу лиса, у меня ему будет точно лучше, чем у Вас в клетке.

— Это временное решение, я всего лишь держу его на карантине, чтобы убедиться, что он здоров, — Этан пытался настоять на своём.

— Временное? Три месяца? — бровь Оливера саркастически поднялась наверх. «Слишком поспешное и неумелое враньё, надо точно выкупать лиса», решил он. — И чем же, по-вашему, он болеет?

— Э-э-э-э… — лекарь бросил разгневанный взгляд на Рика. «И откуда же граф узнал, что животное у меня уже три месяца?» говорил этот взгляд.

Пока Этан Эванс не придумал ещё какое-либо глупое оправдание, Дюссо Тейлор сделал предложение:

— Двадцать золотых за грязного дикого лиса.

— Но постойте, он мне дорог, он не продаётся, — лекарь сделал несколько шагов к клетке и положил руку на неё, показывая, что не продаст животное ни за какие деньги. И вот тут он совершил гигантскую ошибку. Слишком привыкший к тому, что Чирра всё время лежит без сознания и не сопротивляется побоям кочергой, Этан Эдванс не подумал о когтях и клыках пленницы.

Чирра молниеносно сориентировалась в ситуации и вонзилась клыками в руку лекаря со всей силы. Металлический вкус крови, смешанный с радостью отмщения за себя, затопил все рецепторы на языке. Истошный крик Этана слышали, наверное, во всём квартале. Он орал от боли, а Чирра только сильнее и сильнее сжимала пасть вокруг указательного и среднего пальцев руки лекаря. Ей казалось, что время остановилось. Она была счастлива дотянуться до этого садиста и воздать ему по заслугам. В животном мире всегда так — «глаз за глаз, зуб за зуб». А животное начало в ней било также сильно, как и человеческое. Он её пытал, бил и планировал мучительное убийство. «Вот тебе, урод», — мысленно добавила она и перехватила пастью пальцы ещё глубже, чтобы первые фаланги пальцев лекаря попали на моляры. Резцами и клыками она уже разодрала тонкую человеческую кожу в кровь, теперь же она добивалась того, чтобы отгрызть пальцы мужчине. Внезапно что-то хрустнуло, щёлкнуло, и лекарь осел на пол, как тюфяк. Чирра победоносно выплюнула откушенные пальцы прямо на дно клетки.

— Дорог, говорите, этот лис Вам? — удивительно, но граф и пальцем не пошевелил, пока Чирра воздавала лекарю по заслугам. «Что же надо было сделать со зверем, чтобы он так возненавидел человека?» — мысленно добавил Оливер.

— А-а-а-а-а, — продолжал орать Этан, он судорожно искал в кармане платок, нашёл какой-то кусок ткани и скорее стал обматывать кровоточащую руку.

— Вот вам двадцать пять золотых за лиса. Это более чем щедрое предложение, — Оливер кинул мешок с деньгами на диван Этана, — молодой человек, клетку с животным ко мне в карету, пожалуйста.

Глава 5. Банный день

Когда ехали в карете, Доминик во все глаза смотрел на лиса. У него всё так же был жар, но любопытный мальчишка то и дело порывался соскочить с рук отца и подойти к клетке.

— Доминик, нельзя подходить к клетке, — Оливер в душе радовался, что сын наконец-то встал и даже интересуется окружающим миром. — Я купил лиса, как ты хотел. Но ты же видел, какой он агрессивный. К нему нельзя подходить близко.

— Лися красивый, — сказал светловолосый мальчик, посмотрев в глаза отцу.

— Конечно красивый. А ещё смотри, какие у него клыки острые. Он кусается, — и Оливер снова взял сына на руки.

Чирра сидела в клетке в карете. Доминик ей очень нравился, но он явно был болен. Отец пухлого мальчика явно переживал за сына и боялся, что Чирра может сделать ему больно. «Глупые люди. Оборотни никогда не обижают детей» — фыркнула лиса и свернулась клубочком, обвив пушистым хвостом свои лапы. «Интересно, меня покормят? А помоют? И выпустят ли из клетки?» — мысли Чирры разбегались в разные стороны, но вновь возвращались к малышу.

От монотонной тряски по мощеным улицам Оливер задремал. Он очень сильно устал за неделю в королевской палате, а переживания за здоровье сына его окончательно вымотали. Доминик чуть сполз с колен отца и протянул тоненькую руку внутрь клетки к мордочке Чирры. Лисица шевельнула ухом, показывая, что не спит. Доминик улыбнулся и стал чесать лисицу за ухом.

— У-у-у-р, — заурчала Чирра. «Какой чудесный ребёнок, жаль что болеет, помочь бы ему».

В момент, когда карета дернулась и остановилась, граф резко проснулся и нахмурился от увиденной картины. Доминик прильнул к прутьям клетки и чесал обеими руками за ушами огромного лиса. Рыжий зверь в свою очередь урчал и периодически облизывал мальчика в лицо, а так же щекотал хвостом в открытую шею.