История легионов Рима. От военной реформы Гая Мария до восхождения на престол Септимия Севера - [61]

Шрифт
Интервал

, или полый квадрат (каре). Войска делились на четыре колонны, которые маршировали параллельно друг другу, так что, если атака последует с любого направления, agmen можно легко преобразовать в triplex acies. Этот порядок был принят Германиком против бруктеров в 14 г. Диспозиция описана Тацитом следующим образом: «Цезарь разделил рвавшиеся вперед легионы на четыре отряда и построил их клиньями; огнем и мечом опустошил он местность на пятьдесят миль в окружности… Впереди шла часть конницы и когорты вспомогательных войск, за ними первый легион; воины двадцать первого легиона прикрывали левый фланг находившихся посередине обозов, воины пятого – правый, двадцатый легион обеспечивал тыл, позади него двигались остальные союзники». Согласно этому плану, поклажа была помещена в центр прямоугольника, ограниченного четырьмя легионами. В случае атаки с любого направления войска можно было легко перестроить, выполнив простые маневры, в три линии обороны. Аналогичное построение, напоминающее agmen quadratum, было принято Корбулоном при наступлении на Артаксату. Три легиона его армии наступали параллельными колоннами, «recepta inter ordines impedimenta», а тысячная кавалерия защищала тыл. И наоборот, когда римская армия должна была отступать под огнем, вражеские нападения, как правило, отражались боевым порядком, известным как orbis (круг). Ясно, что трансформация трехлинейного боевого порядка в круг – маневр, который довольно сложно выполнить и даже представить. Кроме того, такое построение было предназначено для обеспечения быстрой защиты для войск, сбитых с толку и пребывающих в смятении из-за внезапной атаки превосходящих сил противника. Времени на аккуратное и четкое построение нет. Вероятнее всего, orbis — это не круг, а некая неправильная фигура – полукруг, полуквадрат – в соответствии с природой местности и диспозиции атакующих сил. Сила такого построения – в сплоченности и компактности. Обоз при этом остается снаружи и, в самых неблагоприятных обстоятельствах, предоставляется собственной судьбе. Наконец, следует сказать несколько слов о testudo — боевом порядке, называемом «черепаха», который может использоваться при наступлении или отступлении под натиском враждебных сил. Солдаты первой линии, двигающиеся в сомкнутом строю, защищаются, держа перед собой щиты, как экраны, а задние ряды поднимают щиты над головами, создавая искусственную крышу, защищающую их от копий и дротиков. Успех такого боевого порядка зависит от способности людей держаться близко друг к другу, чтобы избежать промежутков в барьере из щитов. Его можно использовать вместо orbis в отступлении под огнем, но чаще его использовали подразделения, идущие на осаду города или лагеря.

Когда римская армия достигала места, где могла произойти битва, строился лагерь, который отличался в зависимости от необходимой степени его постоянства в данном регионе. Это было чисто римское изобретение, характеризовавшее кампании Цезаря в Галлии и парфянскую экспедицию Корбулона. Мотив – создать базу, где можно оставить личные вещи и прочие аксессуары. Их защита могла вдохновить войска на более энергичное наступление, а в случае поражения в бою армию ожидало укрепленное убежище. В этих лагерях решалась тактика намечающихся сражений, принимались диспозиции, соответствующие условиям местности, размерам и боевым порядкам войск противника. В период республики считалось нормальным строить легион в три ряда манипул в центре с союзническими контингентами на флангах, и атака могла начаться движением из центра или с одного из флангов. Правда, иногда союзники составляли главные силы, а легионы оставались в резерве, или, если две консульских армии действовали вместе, одна могла поддерживать другую. Когда когорты сменили манипулы, увеличившиеся размеры единиц, составляющих легионы, сделали возможным строить армию в одну, две или три линии[51]. Цезарь чаще всего использовал три линии – triplex acies. При этом четыре когорты помещались на первую линию и три – на вторую и третью. Интервал между когортами каждой линии и расстояние от одной линии до другой, вероятнее всего, зависели от особенностей местности и ожидаемых маневров противника. Если, с одной стороны, использовали две линии – duplex acies, десять когорт легиона равномерно распределялись между двумя боевыми линиями. Что касается первого века принципата, у нас нет сведений о боевом порядке с подробным описанием диспозиций. Но рассказ Тацита о кампаниях Корублона против Парфии предполагает, что он использовал схемы Цезаря. В одном из сражений против Тиридата в 58 г. Корбулон поместил союзнические контингенты на флангах, а шестой легион и часть третьего организовал в один легион, чтобы создать впечатление сильного центра. Это выглядит как обычное республиканское построение с легионами в качестве главной линии атаки и обороны. Ауксилии, с другой стороны, утверждает Тацит, приняли на себя основную тяжесть атаки в сражении у Граупийских гор, а легионы защищали бастион, так что победа была достигнута «citra Romanun sanguinem». Причины использования этой тактики, несомненно, придуманы историком. Представляется вероятным, что на протяжении I в. легионы, построенные в когорты, составляли главную линию сопротивления. Но иногда, если позицию выбирал противник, как у Граупийских гор, где тяжеловооруженные войска не могли действовать, более легковооруженная


Рекомендуем почитать
Марионетки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи

Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.


Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том I

«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.


Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том II

«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.


Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том I

«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.


Шакалы в стае волков

Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).