История Израиля. Том 3 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1978-2005 - [149]

прослеживается “символический” реализм, близкий к методу Макса Фриша и Альбера Камю. В целом ивритская литература к XXI в. впитала многие черты американской, европейской и (уже в конце XX в. — латиноамериканской) литературы. При всем том уникальные политические и географические особенности Израиля придали ивритской литературе ее неповторимое своеобразие. В стране, где жизнь “кипит, как в скороварке” (по словам Гершона Шакеда[141], “патриарха” израильских литературных критиков), все элемен ты мировой литературы оказались “доведенными до крайности, обостренными, сжатыми — и тем самым сделались намного более явно выраженными”. (За несколько десятилетий до этого израильский поэт Натан Альтерман охарактеризовал израильскую литературу как “весь мир в капле росы”.)

Демонстрируя разнообразие тематики и утонченность форм, израильские писатели при этом год за годом руководствовались нравственным императивом, соответствующим тем этическим принципам их соотечественников-интеллектуалов, которые находили свое воплощение в зале Верховного суда или в университетских аудиториях. Шовинизм израильских политиков язвительно изобличали драматурги Ханох Левин[142] и Гилель Миттельпункт[143], которые в своих острых сатирических произведениях показывали Голду Меир как политическую интриганку, придающую непомерное значение мелочам, Менахема Бегина — как напыщенного приверженца территориальных приобретений, Шимона Переса — как политического оппортуниста, а израильских лидеров в целом — как бесчестных людей, лишенных моральных принципов. Все события современной жизни — от Войны Судного дня до интифад и зачастую беспорядочных израильских контрударов — ведущие писатели Израиля отразили в своих иеремиадах, горестных повествованиях и сетованиях.

В более ранние годы, на закате “Поколения Палмаха” и в начале существования “Новой волны”, такие писатели, как А. Б. Йегошуа и Амос Оз, уже говорили о том, насколько опасно не уделять необходимого внимания положению арабского меньшинства в стране (Гл. XX. Духовный кризис). После Шестидневной войны речь шла уже о том, что должное внимание не уделяется положению дел на контролируемых территориях. Столпы израильской литературы — А. Б. Йегошуа, Амос Оз, Давид Гроссман — отложили в сторону рукописи своих книг и переключились на газетную публицистику, телевизионные интервью, публичные лекции, стали писать документальную прозу и воспоминания. Мордехай Бар-Он, известный педагог, вел хронику деятельности литераторов в рамках движения “Мир сейчас”— с момента его зарождения после событий в Сабре и Шатиле (Гл. XXX. Сабра и Шатила) и до того времени, когда стали возникать родственные организации протеста, такие, как “Конец оккупации”, “Матери за мир”, и др.

Имеются основания полагать, что наиболее эффективной из всех групп такого рода была Бе-Целем[144]. Группа Бе-Целем была создана в 1989 г. Деди Цукером[145], одним из основателей движения “Мир сейчас”, и в ее состав входили известные литераторы, преподаватели высших учебных заведений, юристы, старшие офицеры и члены кнесета, которые первоначально занимались мониторингом и документацией случаев нарушения прав человека во время подавления первой интифады. В последующие годы, получая гранты как в Израиле, так и от еврейских организаций США, группа значительно расширила сферу своих действий и стала публиковать ежемесячные и ежегодные отчеты, а также периодически выходящие брошюры, содержащие информацию по таким вопросам, как разрушение палестинских домов, раненые дети, депортации палестинцев, цензура средств массовой информации, негативные последствия для палестинцев, ежедневно ездящих на работу в Израиль, в связи со строительством “забора безопасности”, а также деятельность израильских компаний по торговле недвижимостью, нелегально скупающих палестинские земельные участки с целью их последующей перепродажи еврейским поселенцам. Действия группы Бе-Целем, равно как и выступления уважаемых израильских писателей, не позволяют забыть, что в еврейском государстве по-прежнему звучат голоса людей, ощущающих моральную ответственность за происходящее.

Пасынки Израиля

Впрочем, как и в других странах, это по-прежнему были голоса элитарной прослойки общества. Что же касается большинства израильского населения, то оно относилось к палестинцам с опасением — подобно тому, как относилось с недоверием к арабам, являющимся гражданами Израиля. В 2006 г. арабы составляли 22 % населения Израиля (насчитывавшего в общей сложности 7,1 млн человек), причем их доля, равно как и абсолютное количество, постоянно увеличивались. Ни для кого не составляло секрета, что основными чувствами, которые испытывало арабское население Израиля, были негодование и обида. Разрыв между уровнем доходов еврейского и арабского населения страны становился все более значительным. Хотя это неравенство и следовало отнести в первую очередь за счет более низкого уровня квалификации арабской рабочей силы, существовало также немало свидетельств откровенной дискриминации. Даже в лучшие времена экономического процветания страны, в середине 1960-х гг., израильским арабам явно недоплачивали в частном секторе, и на их долю приходилось меньше бюджетных ассигнований из государственной казны. Более того, хотя арабские голоса были весьма значимыми для результатов всеобщих выборов (так, например, отказ арабов от участия в выборах 1996 г. привел к поражению Переса и Израильской партии труда), а в составе кнесета практически каждого созыва было не менее пяти-шести депутатов-арабов, они до 2007 г. не занимали министерских постов в правительстве Израиля. Несмотря на то что арабский электорат сыграл решающую роль в победе Барака на выборах 1999 г., при формировании правительственной коалиции Барак фактически проигнорировал арабские партии. “Индекс израильской демократии” (2005 г.), сопоставительный анализ политических и культурных показателей страны, явственно продемонстрировал, что подавляющее большинство еврейского населения Израиля исходит из предпосылки, что Израиль является “государством еврейского народа”, а не общим государством евреев и арабов. На протяжении практически всего периода существования Израиля, и особенно в последние годы, когда в стране с размахом отмечался “День земли”, символизирующий протестные настроения арабского населения (Гл. XXVI. “Внутренний враг”), значительная часть еврейского населения страны продолжала и продолжает считать своих арабских соседей потенциальной пятой колонной и не склонна поддерживать с ними сколько-нибудь тесные контакты.