История иудаизма - [198]

До конца XIX века призывы к массовому возвращению на Землю Израиля исходили из религиозных кругов. Так, исполненный мессианских чаяний Цви-Гирш Калишер из Познани убедил богатого английского филантропа сэра Мозеса Монтефиоре и Всемирный еврейский союз, учрежденный во Франции, помочь ему основать сельскохозяйственную школу близ Яффы (1870). В 1880-х годах белостокский раввин Шмуэль Могилевер уговорил жившего в Париже барона Эдмона Ротшильда поддержать сельскохозяйственные поселения на Земле Израиля, утверждая, что Бог предпочел бы, чтобы его дети жили на своей земле, пусть и не соблюдая Тору как положено, чем прозябали в диаспоре, скрупулезно блюдя все заповеди. Для венгерского журналиста Теодора Герцля, проведшего в 1897 году в Базеле I Сионистский конгресс, религиозные предпосылки сионизма не были пустым звуком, однако его план создания национального дома еврейского народа на Земле Израиля был по сути своей светским, хотя Герцль и обращался за помощью в его реализации к еврейским финансистам (барону Морису де Гиршу и Ротшильдам), а также заручился поддержкой Могилевера (тот не смог посетить конгресс по состоянию здоровья — в следующем году он скончался). Исключительно практические и сугубо светские цели нового сионистского движения стали вполне очевидны в 1903 году, когда Герцль попытался убедить делегатов VI Сионистского конгресса, также проходившего в Базеле, что следует рассмотреть предложение британского правительства о выделении евреям земли для поселения в Восточной Африке. К этому предложению пришлось отнестись особенно серьезно из-за волны еврейских беженцев из Восточной Европы, хлынувших на Запад вслед за новостями о кишиневском погроме[163]. Однако оно вызвало решительный протест части делегатов, пришедших в ужас от мысли о создании еврейского государства где-либо, кроме Палестины. Ожесточенные схватки с оппонентами, возможно, стали одной из причин ранней смерти Герцля, умершего в июле 1904 года в возрасте всего сорока четырех лет [13].

Светский национализм Герцля плохо согласовывался с традиционными чаяниями прихода Мессии и возвращения в Сион, давно ставшими частью еврейской литургии. Молящиеся, ежедневно повторявшие: «Собери изгнанников… с четырех концов света», не понимали, как связаны планы создания светского еврейского государства с Божественным искуплением народа Израиля. В связи с этим в первой половине XX века далеко не все религиозные евреи одобряли сионизм. К началу XXI века сомнения религиозного характера не исчезли полностью, но рост популярности политического сионизма среди светских евреев в первой половине XX века и основание в конечном итоге светского еврейского государства в 1948 году заставили большинство евреев — даже тех, кто сам не внял призыву вернуться на Землю Израиля, — признать достижения сионизма. В самом деле, во второй половине XX века для многих евреев солидарность с Государством Израиль, вынужденным защищаться от враждебного в целом арабского мира, стала, наряду с подспудным желанием почтить память погибших в холокосте 1939–1945 годов, главным объединительным стержнем. Начиная с 1990-х годов среди части евреев возобладал постсионистский подход, характеризующийся стремлением пересмотреть основополагающую парадигму Государства Израиль с тем, чтобы права и чувства неевреев получили более существенное место в национальном самосознании.

Чудовищность холокоста, или Катастрофы европейского еврейства (на иврите Шоа), привела к появлению дополнений в литургии почти всех общин мира: жертвы холокоста считаются мучениками, погибшими ради кидуш ѓа-Шем, «освящения Имени [Всевышнего]», как и евреи, в 1190 году совершившие массовое самоубийство в Йорке, чтобы избежать крещения, или жертвы испанской и португальской инквизиции. Обоснование такого взгляда на 6 миллионов жертв Катастрофы не вполне очевидно: ведь, хотя некоторые евреи ценой колоссальных усилий по-прежнему молились, соблюдали ритуальную чистоту и обряды погребения умерших даже в ужасных условиях Варшавского гетто, на пеших этапах и в лагерях, многие погибшие были по своим взглядам людьми совершенно светскими и подверглись уничтожению за происхождение, а не за веру. Тем не менее в настоящее время ашкеназские евреи, как правило, упоминают 6 миллионов мучеников в поминальных молитвах — в Пост 9 ава, соблюдаемый в память о разрушении Первого и Второго храма в Иерусалиме, а также в молитве «Изкор»:

Боже, преисполненный милосердия, обитающий в высотах, даруй истинный покой на крыльях Шхины Твоей… душам… святых и чистых, умерщвленных, убитых, заколотых, сожженных, утопленных и удушенных, погибших за освящение Имени (от рук германских притеснителей, да сотрется их имя и память) [14].

Большинство еврейских общин диаспоры ввели в литургию и молитвы о благополучии Государства Израиль наряду с лоялистскими молитвами за правительство государства проживания, ставшими стандартными в еврейских общинах со времен Средневековья (за редкими исключениями: так, далеко не все общины в Германии молились за нацистское государство). Изменения в синагогальной литургии издавна являются важной формой адаптации к современному миру — и они же нередко вызывают упорное сопротивление традиционалистов. Во многих синагогах Германии с начала XIX века общины стремились отразить новое восприятие эстетики и внешней красоты, уже освоенное современным им христианским богослужением. Отсюда и возросшая роль музыки: в некоторых общинах вводилось хоровое пение и даже аккомпанемент на органе, а значительная часть сложной поэзии и добавлений, включенных за предыдущее тысячелетие в регулярные молитвы, особенно под влиянием лурианского мистицизма, была упразднена. Целью этого было добиться большего акцента на индивидуальном переживании каждого члена общины. Евреи, приучившиеся ценить красоту во внерелигиозной жизни, теперь искали ее и в синагоге.