История ислама в России - [57]

Другой пример взаимодействия мусульманской и западной культур представляет личность Каюма Насыри (Абделькаюма Насырова) (1825—1902). Он известен как этнограф, литератор и просветитель. Получив, как и многие другие, классическое мусульманское образование, он сумел устроиться в Казанское духовное училище и затем Казанскую духовную семинарию, где преподавал будущим священникам татарский язык. Он открыл первую в Казани школу по обучению русскому языку мусульманских детей. Его работы по этнографии пользовались большим интересом у светских ученых, заслушивавших его доклады в стенах Казанского университета.

В русле сближения мусульманской и западной культур через преодоление консерватизма и догматизма первой лежит деятельность богослова Зайнуллы Расули (Расулева) (1833—1917), который, будучи приверженцем суфийского тариката накшбандийа, ветви халидийа, достаточно рано осознал консервативный характер исламской богословской традиции. Основанное им в 1883 г. медресе Расулийа в г. Троицке (Оренбургской губернии, ныне Челябинской области) стало одним из первых мусульманских новометодных учебных заведений Южного Урала.

Перекликается с подобной проблематикой деятельность другого представителя мусульманской интеллектуальной элиты Мурата Рамзи (1855—1934). Как и Ш. Марджани, и Х. Фаизханов, обладая сильной подготовкой с точки зрения мусульманской образовательной традиции, он также стремился синтезировать ее с методами западной науки. Воплощением его усилий стал тот факт, что он написал двухтомный труд «Тальфик аль-ахбар ва тальких аль-асар фи вакаи Казан ва Булгар ва мулюк ат-татар» («Собрание сведений и событий прошлого Казани, Булгара и татарских царей», 1908) по истории тюрков, проживавших в Российской империи, при этом значительная его часть была посвящена биографиям крупных суфийских шейхов Урало-Поволжья и Северного Кавказа.

Позже, уже в начале XX в., реализовать подобные проекты реформирования мусульманского образования пытался будущий первый избранный (см. след. главу) муфтий (1917—1921) Алимджан (Галимджан) Баруди (Галеев) (1857—1921), которому удалось основать одну из крупнейших новометодных школ (1882 г.) на базе медресе Мухаммадийа в Казани. Как уже говорилось, новые методы обучения основывались на идее адаптировать западные подходы к образованию на мусульманской платформе, сохранив сами основы и сущность мусульманского образования.

Ризаэтдин Фахретдин (Фахретдинов) (1859—1936), также будущий муфтий (1923—1936), создал ряд биографий выдающихся деятелей мусульманского мира, сотни биографий имамов Волго-Уральского региона, сведя их в сочинении «Асар» («Деяния»). В труде «Дини вэ иджтимагый мэсъэлэлэр» («Религиозные и общественные вопросы») он доказал непротиворечие между принципами конституционного правового государства и принципами правления, основанными на Коране и Сунне.

Зияутдин Камали (1873—1942) получил образование в университете Аль-Азхар в Каире у выдающегося богослова-реформатора муфтия Египта Мухаммада Абдо (1849—1905). Камали сконцентрировал усилия на попытках рационального осмысления основ ислама, создал медресе Галийа в Уфе (1906 г.), которое попытался превратить в центр подготовки богословов. Камали принадлежит первый перевод Корана на татарский язык. Среди прочих он написал четырехтомный реформаторский труд «Фальсафа исламийа» («Философия ислама»), опубликованный лишь частично.

В широком философском контексте проблему подобного синтеза достижений западной цивилизации с нормами ислама поднимал Муса Джарулла Бигиев (Биги) (1873—1949), считавший важнейшей необходимостью для очищения ислама и возвращения к первоначальным смыслам подготовку выверенного перевода Корана на национальные языки. Среди крупнейших его сочинений можно назвать «Историю Корана и Свитков» («Тарих аль-Куран ва-ль-Масахиф», 1905), высоко оцененное самим М. Абдо, «Основы шариата» («Шариат асаслары», 1907), «Доказательства божественного милосердия» («Рахмат иляхийа борханлары», 1911), «Закят» («Закят», 1916), и многие другие.

Яркой личностью среди джадидистов был выходец из сибирских татар Габдрашит Ибрагим (Ибрагимов) (1857—1944), получивший в свое время богословское образование в учебных заведениях Кышкара (в Заказанье), Медины, Мекки и Стамбула, а впоследствии ставший одним из наиболее активных политических деятелей, отстаивавший интересы мусульман как в Российской империи, так и позднее и ставший идеологом первой мусульманской политической партии (см. след. главу).

Что касается кадимизма, то важно заметить, что сама по себе деятельность представителей этого направления не была столь масштабна, активизируясь скорее в ответ на деятельность джадидистов. Кадимизм, по сути, должен рассматриваться как логическое продолжение тех оформившихся еще под непосредственным влиянием событий XVII-XVIII вв. тенденций консервации мусульманской общины, замыкания в себе как ответ на ассимиляторскую политику правительства. Сформировавшиеся стереотипы недоверия к правительству и ко всему, что с ним связано, само по себе вызывало негативное отношение к тем представителям мусульманской уммы, кто каким-то образом шел на контакт с ними. Для понимания сущности кадимизма следует обратить внимание на характер деятельности представителей этого течения. Это, безусловно, были очень образованные люди своей эпохи, также стремившиеся улучшить жизнь российской уммы. Однако, сравнивая методы кадимистов с методами джадидистов, их можно назвать «экстенсивными» — они строили мечети, открывали медресе, как бы продолжая существовать по инерции внутри уммы, но вне окружающего мира, а активизировались как публицисты или общественники лишь исключительно в полемике с джадидистами.