История ИП. История взлетов и падений одного российского индивидуального предпринимателя - [28]

Чтобы успеть исполнить контракт в срок, требовалось начать обучение необходимого количества ребят из Тобольска уже на следующий день. Это казалось практически невозможным, потому что мы должны были обучить более ста человек. Меньше чем за сутки нам предстояло их перед самым Новым годом где-то найти, организовать аудиторию и начать преподавать. Но даже в вузах и училищах на тот момент никого не было, студенты на учебу уже не ходили.

В рамках контракта у меня были партнеры, которым я позвонил и ввел в курс дела. На несколько часов исполнение контракта приостановилось. Я никому не звонил, и мне не звонили. Никто не знал, что делать. Да и как-то отбросить ощущение, что контракт исполнен, было непросто. Мы оказались на грани провала, потому что неисполнение контракта чревато занесением в реестр недобросовестных подрядчиков, а также штрафными санкциями, которые для нас были бы крайне нежелательны. К тому же мне нужны были деньги на оплату запланированной операции.

Неожиданно я осознал, что, если сейчас лично, сам что-нибудь не придумаю, этого не сделает никто. Так часто бывает – в работе наступает момент, когда никто, кроме вас, проблему не решит. Я его называю «время героизма».

Именно в этот момент вы должны показать все, на что способны. Никто, кроме вас, не возьмет на себя ответственность. Вы не должны спасовать. Именно этот момент и отличает вас от ваших сотрудников.

Это напоминает ситуацию на футбольном поле, когда команда проигрывает и все берет в свои руки лидер. Обычно после таких нереализованных моментов, когда предприниматель не взял на себя игру, бизнесы закрываются, а футболисты, не попав в ворота, ломаются. Вспомните гол, который пропустил Александр Филимонов от сборной Украины в 1999 году. После этого он так и не смог оправиться.

Если взять на себя ответственность и проявить героизм, часто происходит обратное, и обычный с виду человек или компания выходят на новый уровень. Именно поэтому после больших чемпионатов молодых игроков, проявивших себя, часто забирают в гранды, и там они играют на другом уровне. В бизнесе так же. После таких моментов, когда шеф взял игру на себя и показал результат, бизнес расцветает, а команда, сплотившись вокруг лидера и следуя его примеру, тоже выходит на другой уровень.

Героизм с самого детства был мне не свойствен, но я знал, что герой точно живет во мне, хоть и просыпается нечасто. Природа героизма – ответственность. Я ее избегал, вернее, меня все время подстраховывали родители, когда что-то шло не так.

Драк я боялся панически, поэтому все детство и юность был очень аккуратен в словах, даже когда кто-то был неаккуратен со мной. За первые пятнадцать лет жизни я ни разу не проявил себя как герой. Только в пятнадцать у меня стали проявляться героические замашки.

Как-то в десятом классе в гимназии ТюмГУ я получил от нашего классного руководителя Розовик Ольги Георгиевны записку, в которой она рассуждала о моей ужасной успеваемости. В ней она очень тонко намекала, что я абсолютно несамостоятелен и уповаю лишь на то, что все за меня в жизни будут делать богатые родители. Не вспомню дословно, но некоторые фразы въелись мне в память: «Я понимаю, что извозчик тебя довезет, а счетовод подсчитает, но куда он привезет и какая цифра получится в итоге, рано или поздно будет зависеть только от тебя». Она писала, что я разочаровал ее и что гимназия рассчитывала получить олимпиадника, который должен был стать примером для многих, а получила абсолютно неспособного ни на что человека. Записка задела меня, и я взялся за ум.

Я купил ватман, расчертил его по дням недели, приобрел стикеры и на каждый наносил задачи, которые должен был выполнять. На этих же стикерах я записывал домашку в классе, потом приносил их домой и клеил на тот день, к которому должен был все сделать. Сделав одну задачу, я отрывал и выкидывал стикер и принимался за следующую. Так я прожил две недели и из двоечника превратился в круглого отличника. В какой-то момент ко мне подошла Ольга Георгиевна и сказала, что в той записке она во мне ошибалась.

К сожалению, с того момента я вновь перестал учиться, так как у меня была всего одна цель – доказать ей, что я могу.

Другим серьезным моментом героизма в моей юности было похудение. Как я уже рассказывал, после операции на ухе, пневмонии, свинки и запрета заниматься спортом я очень набрал вес. В десятом классе при росте почти в сто восемьдесят сантиметров я весил 83 килограмма. Это были абсолютно нефункциональные килограммы, потому что я даже не мог ни одного раза подтянуться. Однажды мне это надоело, и 14 февраля 2002 года я сел на диету, которая продолжалась 4 месяца и один день. За это время я сбросил вес до 59 килограммов, и 15 июня приехал в Турцию таким, что ребята, с которыми мы отдыхали вместе годом ранее, не могли меня узнать. Впрочем, не узнавал меня почти никто, даже собственные одноклассники из старой школы.

После этого похудения я открыл в себе особенность – когда я ставлю перед собой цель, то могу ради нее отдать все. Это знание мне очень помогало, я запомнил состояние дикой фокусировки, в которой жил те четыре месяца.