История христианства. Том 2: От эпохи Реформации до нашего времени - [13]

С другой стороны, Лютер не пытался представить обряд причастия просто знаком или символом духовной реальности. Слова Иисуса при установлении этого таинства он считал ясным и непреложным доказательством Его физического присутствия в нем: "Сие есть Тело Мое". На этом основании Лютер утверждал, что во время причащения верующие действительно и буквально вкушают тело Христово. Это не подразумевает, как в случае с пресуществлением, что хлеб становится телом, а вино – кровью. Хлеб остается хлебом, а вино остается вином. Но тело и кровь Господа тоже присутствуют в них, и когда верующий ест хлеб и пьет вино, он укрепляется этим телом и этой кровью. Впоследствии интерпретаторы учения Лютера о присутствии Христа в евхаристии начали называть его "консубстанциацией" (восуществлением), но сам Лютер никогда не пользовался такими метафизическими терминами. Он говорил о присутствии тела Христа в хлебе и вине, с ними, вокруг них и за ними.

В этом вопросе с Лютером соглашались не все противники традиционного учения, и вскоре это привело к разногласиям между лидерами Реформации. Карлштадт, как и Лютер преподававший в Виттенбергском университете, утверждал, что присутствие Христа – чисто символическое и что под словами "сие есть Тело Мое" Он имел в виду Себя Самого, а не хлеб. Ульрих Цвингли, речь о котором пойдет в главе 5, придерживался аналогичных взглядов, но подкрепляя их более солидной аргументацией. В конце концов вопрос о присутствии Христа в евхаристии стал одним из основных пунктов разногласий между лютеранами и кальвинистами.

Два царства

Прежде чем закончить краткий обзор богословия Лютера, необходимо сказать несколько слов об отношениях между церковью и государством. По воззрениям Лютера, Бог установил два царства: одно под властью закона и другое под властью Евангелия. Компетенция государства распространяется на сферу закона, и его главная задача – ограничить распространение греха и его последствий. Не будь государства, грех привел бы к хаосу и разрушению. Верующие же принадлежат к другому царству – царству Евангелия. Это означает, что христианам не следует ожидать, что управление государством будет осуществляться по евангельским принципам или что государство будет защищать ортодоксию, преследуя еретиков. Кроме того, у христиан нет оснований требовать, чтобы государством управляли верующие, дабы подчиняться им. Правители как таковые должны следовать закону, а не Евангелию. На царство Евангелия гражданская власть не распространяется. В сфере этого второго царства христиане не являются подданными государства и не обязаны лояльно относиться к нему. Но надо всегда помнить, что верующие одновременно оправданы и греховны, поэтому, будучи грешниками, мы находимся под властью государства.

Иными словами, это означает, что истинную веру следует распространять не с помощью гражданских властей, а только силой Слова. Но в сложных политических условиях следовать этим принципам было трудно. Лютер неоднократно отвергал предложения о помощи со стороны князей, принявших его точку зрения, но они все равно помогали ему. Когда сторонникам идей Реформации угрожали армии католиков, Лютер, сперва колебавшийся относительно того, какую позицию следует занять, затем согласился с лютеранскими князьями, что они должны воевать, так как речь идет о справедливой самозащите.

Лютер не был пацифистом. Находясь под властью закона, государство может браться за оружие, когда того требуют обстоятельства и справедливость. Когда христианский мир подвергся угрозе со стороны турок, Лютер посоветовал своим последователям взяться за оружие. А придя к убеждению, что крестьянские восстания и анабаптизм представляют серьезную опасность, он заявил, что гражданские власти обязаны подавить их. У него были серьезные сомнения относительно традиционного понимания отношений между церковью и государством. Но его собственное учение о двух царствах, на основании которого он намеревался действовать на политической арене, было трудно применять в конкретных обстоятельствах.

Десятилетие неопределенности

Отныне Лютера следует рассматривать как убежденного еретика. С пятнадцатого числа апреля в его распоряжении двадцать один день. После этого времени никто не должен давать ему приюта. Осуждению подлежат и его последователи, а его книги будут вычеркнуты из человеческой памяти.

Вормсский эдикт

Ссылка, неуверенность и бунт

Сожжением папской буллы Лютер бросил вызов власти папы. В Вормсе отказом от отречения он бросил вызов власти императора. Последний не мог допустить, чтобы мятежный монах ставил под сомнение его власть, и был готов применить к нему самые решительные меры, невзирая на охранное свидетельство, которого добился для него Фридрих Мудрый. Н о против таких мер выступили некоторые влиятельные члены рейхстага, и Карлу пришлось начать с ними переговоры. Когда рейхстаг в конечном счете согласился с пожеланиями императора и принял приведенный выше эдикт, Лютера уже нигде не могли найти.

Фридрих Мудрый, зная, что император потребует от рейхстага осудить Лютера, позаботился о его безопасности. Вооруженный отряд с ведома курфюрста похитил реформатора и доставил его в Вартбургский замок. В соответствии со своими же указаниями сам Фридрих не знал, где прячется Лютер. Многие считали его мертвым, и ходили слухи, что его убили по приказу папы или императора.