История христианской Церкви. Том II. Доникейское христианство (100–325 г.г. по P.Χ.) - [280]

Шрифт
Интервал

язык для новой духовной темы — из грубой пунической латыни — без помощи логического и грамматического образования, в поспешной попытке облечь в слова поток мыслей и чувств его пылкой натуры. Поэтому его выражения часто сложны и непонятны, но отсюда и оригинальные, неожиданные повороты в представлении идей. Вот почему этот великий учитель церкви, в котором великие дары сочетались с великими недостатками, так часто был неправильно понят теми, кто не мог дружелюбно относиться к духу, пребывающему в столь непривлекательном обличий».


Hase (Kirchengesch., p. 91, 10>th ed.):


«Die lateinische Kirche hatte fast nur Übersetzungen, bis Tertullianus, als Heide Rhetor und Sachwalter zu Rom, mit reicher griechischer Gelehrsamkeit, die auch der Kirchenvater gern sehen Hess, Presbyter in seiner Vaterstadt Karthago, ein strenger, düsterer, feuriger Character, dem Christenthum aus punischem Latein eine Literatur errang, in welcher geistreiche Rhetorik, genialer so wie gesuchter Witz, derb sinntiches Anfassen des Idealen, tiefes Gefühl und juridische Verstandesansicht mit einander ringen. Er hat der afrikanischen Kirche die Losung angegeben: Christus sprach: Ich bin die Wahrheit, nicht, das Herkommen. Er hat das Gottesbewusstsein in den Tiefen der Seele hochgehalten, aber ein Mann der Auctorität hat er die Thorheit des Evangeliums der Weltweislieit seiner Zeitgenossen, das Unglaubliche der Wunder Gottes dem gemeinen Weltverstande mit stolzer Ironie entgegengehalten. Seine Schriften, denen er unbedenklich Fremdes angeeignet und mit dem Gepräge seines Genius versehen hat, sind theils polemisch mit dem höchsten Sebbstvertraun der katholischen Gesinnung gegen Heiden, Juden und Häretiker, theils erbaulich: so jedoch, dass auch in jenen das Erbauliche, in diesen das Polemische für strenge Sitte und Zucht vorhanden ist».


Hauck (Tertullian's Leben und Schriften, p. 1):


«Unter den Schriftstellern der lateinischen Christenheit ist Tertullian einer der bedeutendsten und intressantesten. Er ist der Anfänger der lateinischen Theologie, der nicht nur ihrer Sprache seinen Stempel aufgeprägt hat, sondern sie auch auf die Bahn hinwies, welche sie lange einhielt. Seine Persönlichkeit hat ebensoviel Anziehendes als Abstossendes; denn wer könnte den Ernst seines sittlichen Strebens, den Reichthum und die Lebhaftigkeit seines Geistes, die Festigkeit seiner Ueberzeugung und die stürmische Kraft seiner Beredtsamkeit verkennen? Allein ebensowenig lässt sich übersehen, dass ihm in allen Dingen das Mass fehlte. Seine Erscheinung hat nichts Edles; er war nicht frei von Bizzarem, ja Gemeinem. So zeigen ihn seine Schriften, die Denkmäler seines Lebens Er war ein Mann, der sich in unaufhörlichem Streite bewegte: sein ganzes Wesen trägt die Spuren hievon».


Кардинал Γεργεηροτερ (Hergenröther), известнейший историк римской католической церкви из ныне здравствующих (ибо Доллингер был отлучен от церкви в 1870 г.), говорит о Тертуллиане (в своей Kirchengesch. I. 168, 2>nd ed., 1879):


«Strenge und ernst, oft beissend sarkastisch, in der Sprache gedrängt und dunkel, der heidnischen Philosophie durchaus abgeneigt, mit dem römischen Rechte sehr vertraut, hat er in seinen zahlreichen Schriften Bedeutendes für die Darstellung der kirchlichen Lehre geleistet, und ungeachtet seines Uebertritts zu den Montanisten betrachteten ihn die späteren africanischen Schriftsteller, auch Cyprian, als Muster und Lehrer».


Прессенсе (Pressense, Martyrs and Apologists, p. 375):


«Африка дала христианству его самого красноречивого защитника, в котором неустанный пыл и неукротимое рвение, свойственное этой расе, явились в очищенном, но непокоренном виде. В эти первые века никто не может сравниться по влиянию с Тертуллианом; его произведения проникнуты духом такой неумирающей силы, что они никогда не могут устареть и даже сейчас оживляют споры, умолкшие пятнадцать веков назад. Мы должны искать личность этого человека в его собственных трудах, сияющих его энтузиазмом, трепещущих от его страсти, ибо подробностей о его жизни у нас очень мало. Этот человек, каким бы он ни был, весь целиком предавался своим трудам, и мы вполне можем понять его, ведь вся его душа воплотилась в них. Никто и никогда более полно не облекал всю свою моральную жизнь в слова и не действовал через них».


§197. Произведения Тертуллиана

Тертуллиан развил невероятную литературную активность на двух языках примерно между 190 и 220 г. Его ранние книги на греческом языке и некоторые на латинском утрачены. Те, что до нас дошли, в основном короткие, но их много, и они охватывают почти все области религиозной жизни. В них представлен яркий образ церкви того времени. Большая часть трудов Тертуллиана, судя по внутренним свидетельствам, относится к первой четверти III века, к монтанистскому периоду его жизни, и среди них — многие из его самых талантливых произведений против еретиков; с другой стороны, мрачная суровость морали, сделавшая его предрасположенным к монтанизму, весьма заметна и в его более ранних сочинениях[1573].

Труды Тертуллиана можно поделить на три группы: 1) апологетические; 2) полемические или антиеретические; и 3) этические или практические; к ним можно добавить четвертую группу — явно монтанистские трактаты против католиков. Здесь мы можем упомянуть только самые важные из них.


Еще от автора Филип Шафф
История христианской церкви. Том 6. Средневековое христианство. От Бонифация VIII до протестантской Реформации 1294-1517 г. по Р. Х

Этот том завершает историю церкви средних веков. Два столетия между возвышением Бонифация VIII и моментом, когда Лютер прибил 95 тезисов к двери виттенбергской церкви, знаменуют постепенный переход от средних веков к современности. Схоластическая система богословия утратила свою власть над умами людей. Сила папства была подорвана обмирщённостью самого папства, переносом папской резиденции в Авиньон и губительным расколом, из-за которого почти полвека в Европе одновременно правили по два, а то и по три понтифика.


Иисус Христос – величайшее чудо истории. Опровержение ложных теорий о личности Иисуса Христа и собрание свидетельств о высоком достоинстве характера, жизни и дел его со стороны неверующих

Предлагаемое в русском переводе сочинение Филиппа Шаффа «Die Person Jésu Ghristi das Wunder der Geschichte», подобно другим трудам того же писателя, отличается научностью и ортодоксальным направлением. На основании Евангельских сказаний прослежена земная жизнь Иисуса Христа и собраны свидетельства о Нем неверующих ученых, которые были поражены неземным величием Христа. Духовно-учебный Комитет рекомендовал это сочинение как «полезное пособие для наставников Духовных Семинарий».


История Христианской Церкви. Том I. Апостольское христианство (1–100 г.г. по Р.Х.)

Христианство нисходит с небес как сверхъестественный факт, который был давно предсказан, которого ждали и который несет в себе ответ на глубочайшие потребности человеческой природы. Его пришествие в мир греха сопровождается знамениями, чудесами и необычайными явлениями Духа ради обращения неверующих иудеев и язычников. Христианство навеки обосновалось среди нашего греховного рода, чтобы постепенно сделать его царством истины и правды — без войн и кровопролития, действуя тихо и спокойно, словно закваска.


История христианской церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство (311-590 г. по Р. Х.)

Правление Константина Великого знаменуется переходом христианской религии от гонений со стороны светского правительства к союзу с последним. Греко–римское язычество, самая развитая и мощная система идолопоклонства, известная истории, после трехсот лет борьбы уступает христианству и умирает от неизлечимой болезни, признавая: «Ты победил, Галилеянин!» Правитель цивилизованного мира кладет свою корону к ногам распятого Иисуса из Назарета. Преемник Нерона, Домициана и Диоклетиана появляется в императорском пурпуре на Никейском соборе как защитник церкви и занимает свой позолоченный трон по кивку епископов, на которых видны еще шрамы от гонений.


Рекомендуем почитать
Неизвестная революция 1917-1921

Книга Волина «Неизвестная революция» — самая значительная анархистская история Российской революции из всех, публиковавшихся когда-либо на разных языках. Ее автор, как мы видели, являлся непосредственным свидетелем и активным участником описываемых событий. Подобно кропоткинской истории Французской революции, она повествует о том, что Волин именует «неизвестной революцией», то есть о народной социальной революции, отличной от захвата политической власти большевиками. До появления книги Волина эта тема почти не обсуждалась.


Книга  об  отце (Нансен и мир)

Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающе­гося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В  основу   книги   положены   богатейший   архивный   материал,   письма,  дневники Нансена.


Скифийская история

«Скифийская история», Андрея Ивановича Лызлова несправедливо забытого русского историка. Родился он предположительно около 1655 г., в семье служилых дворян. Его отец, думный дворянин и патриарший боярин, позаботился, чтобы сын получил хорошее образование - Лызлов знал польский и латинский языки, был начитан в русской истории, сведущ в архитектуре, общался со знаменитым фаворитом царевны Софьи В.В. Голицыным, одним из образованнейших людей России того периода. Участвовал в войнах с турками и крымцами, был в Пензенском крае товарищем (заместителем) воеводы.


Гюлистан-и Ирам. Период первый

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы поднимаем якоря

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Балалайка Андреева

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.