История Франции. От Карла Великого до Жанны д’Арк - [7]

Естественно, Святой престол пытался с этим бороться, ибо такая практика вела к оттоку денег из церковных рук. Хильдебрант и его приверженцы начали борьбу против процесса, который драматически обострился в XII веке не только во Франции, но и в Англии и Германии, против процесса секуляризации, в рамках борьбы за инвеституру епископов.

Тенденция зарабатывать деньги на инвеституре привела к непопулярности короля среди клира, а это уже было серьезно. В то религиозное время священники формировали общественное мнение у народа. Они могли выполнять и функции желтой прессы, если это было необходимо. И церковь начала свою «работу с населением».

Именно поэтому мы не можем справедливо судить о личной жизни Филиппа. В том числе и о его любви к жене графа Анжу — Фулька IV. Король жил в браке двадцать лет и имел двух сыновей. Старший, Людовик, был коронован.

Филипп не намеревался хранить платоническую любовь. Он похитил графиню и пытался найти епископов, готовых развести их с супругами. Это было изменой в чистом виде в глазах церкви и Бога. А посему папа Урбан II в 1094 году отлучил Филиппа от церкви.

На этом и заканчивается история Франции в XI веке. Четыре короля из династии Капетингов правили чуть более века. Знать все еще пользовалась самостоятельностью, а церковь шла своим путем. Во Франции все еще царило безумие безвластия.

Капетинги крепко удерживали все им принадлежащее. Они продержались достаточно, чтобы придать династии форму традиции. Они стали достаточно сильны для объединения королевства под своим скипетром. Но все изменилось от новостей с Востока. Востока, о котором почти ничего не было известно, а все познания о нем черпались из Библии.

Так что давайте обернемся на Восток и поглядим, что же там происходит.

Глава 2 Война на Востоке

Первый крестовый поход

Самым сильным государством Восточной Европы во время ранних Капетингов был все еще крепко стоящий на ногах осколок Римской империи, со столицей в Константинополе. Мы знаем эту страну как Византийскую империю (от старого названия Константинополя — Византиум). В Западной Европе византийцев называли греками, ведь языком Византии был греческий.

Когда Гуго Капет в 987 году занял престол и стал королем варварской, раздробленной страны, Византийская империя была централизованной монархией с пятью веками цивилизации за плечами.

Расстояние между Францией и западными границами Византии было около шестисот миль, не так уж много на нынешний взгляд, но колоссально для XI века.

Для христиан Западной Европы греки были крайне несчастным народом, ибо они отказались признать верховную власть папы римского, почитая за духовного владыку патриарха Константинополя. Различия в доктрине, интересные лишь теологам, легли пропастью между христианами Запада и Востока. В 1054 году, на закате жизни Генриха I, произошла последняя схизма — раскол между двумя частями христианского мира, раскол, не излеченный по сей день.

В это время Византия оказалась лицом к лицу с новым опасным врагом с Востока. Это были турки-сельджуки. Империя была ослаблена внутренними конфликтами и политическим кризисом. В 1071 году в огромной битве при Манцикерте^[14], в восточной части Малой Азии, византийцы потерпели сокрушительное поражение.

Турки прорвались в Малую Азию, в то же время из Италии в земли империи стали вторгаться норманны. Казалось, существованию Византии приходит конец. Так казалось всем, кроме Алексея Комнина — командующего одной из армий, который, захватив трон в 1081 году, стал править как Алексей I.

Десять лет Алексей методично и неутомимо сражался с внешними и внутренними врагами. Испытывая потребность в солдатах, новый император решил нанять западных наемников для борьбы с исламской угрозой, а заодно и попытаться вновь наладить отношения между восточным и западным христианством.

Однако западные властители с большим удовольствием желали наблюдать гибель Византии. Им даже был безразличен захват турками Иерусалима^[15]. Охваченные религиозным пылом турки ограничили доступ христианских пилигримов на землю Иисуса, а также провели ряд репрессий против местных христиан.

А вот у папы Урбана II были свои причины прислушаться к призыву Алексея. Папа боролся за власть с германским императором Генрихом IV, который поддерживал антипапу. Антипапа сидел в Риме, а Урбану приходилось искать убежища у сицилийских норманнов.

В 1095 году папа показал силу, отлучив от церкви французского короля Филиппа I^[16]. Он собрал на севере Италии, в Пьяченце, собор, на котором была оглашена просьба императора Алексея о предоставлении наемного войска.

Будучи сильным политиком и приверженцем клюнийской реформы, Урбан искренне желал усиления христианства, поражения турок и возвращения Святой земли. Если бы это удалось, восточные христиане обязательно вернулись бы в лоно истинной церкви и признали власть папы. Также можно было найти для становившихся все более агрессивными баронов постоянного врага и обрести мир в доме, отправив их на борьбу с ним.

Собор в Пьяченце не смог прийти к единому мнению по просьбе Алексея Комнина. Сложности с германским императором оказались важнее. В ноябре того же года Урбан собрал еще один собор в Клермоне (Центральная Франция). Здесь, вдали от влияния Генриха IV, византийская проблема наконец была обсуждена.