История философии - [355]

Наука и религия. Культ науки, содержащийся в позитивистском идеале, оказывает определенное влияние и на религиозных мыслителей. Это выражается в философии «общего дела» библиотекаря Румянцевского музея Η. Φ. Федорова, в которой поставлена задача победы над смертью и «воскрешения отцов» путем «регуляции природы» и усиления власти человека над ней. Учение Федорова привлекает к себе внимание ряда последователей — Кожевникова, Петерсона, Циолковского, Горского, Сетницкого, Чижевского, которых принято объединять в направление «космизма». Значение идей Федорова признавали деятели «русского религиозного ренессанса» С. Н. Булгаков, В. Н. Ильин и пр. Для мыслителей, прошедших через школу марксизма, федоровство было своеобразной альтернативой Марксовой философии, в силу его подчеркнутого этицизма и требования от философии не ограничиваться сугубо теоретическими достижениями, но активно воплощаться в социальной практике. (В первые годы советской власти были даже попытки «скрестить» Федорова с Марксом — примером тому харбинские «Письма из России» Н. А. Сетницкого, написанные в 1928 г.). Отчасти под влиянием Федорова, но в большей степени в перспективе платоновской философии Эроса складывается теургический проект Вл. Соловьева, оказавший серьезное влияние на символистов и религиозную философию начала ХХ в. В начале 80-х гг. XIX в. Соловьев намечает план работы об «истинной науке», которая мыслится им как цельное знание и реальная сила, с помощью которой возможно преобразование мира.В том же десятилетии появляется книга уездного учителя истории и географии В. В. Розанова «О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания», вдохновленная тем же идеалом систематизма, корни которого уходят к научным «органонам» Аристотеля и Ф. Бэкона. Значимые философские, труды оказываются подчас плодом любительской или околопрофессиональной деятельности ученых, получивших естественно-научное образование. Философская и психологическая проблематика проникает и в труды ученых-естественников: биологов И. М. Сеченова и И. И. Мечникова, химика Д. И. Менделеева, математика Н. В. Бугаева.

Университетская философия в конце XIX в. Если 60 —70-е гг. XIX в. в университетском преподавании философии преобладает позитивизм (преподавательский дебют Вл. Соловьева в Московском университете является недолговременным исключением, на кафедре закрепляется сторонник английского эмпиризма М. М. Троицкий), то к 80-м гг. превалирующей оказывается спиритуалистическая линия, отмеченная влиянием Г. В. Лейбница, Р. Г. Лотце и Г. Тейхмюллера. Братья Сергей и Евгений Трубецкие, увлекавшиеся чтением философской классики еще в гимназические годы, были поистине удручены положением дел с преподаванием философии в университете в начале 80-х гг. XIX в. E. H. Трубецкой вспоминал позднее: «Философия в то время для меня и для брата была все, поэтому университет вообще сразу произвел на нас удручающее, даже преувеличенно плохое впечатление. Мы сразу почувствовали, что философии учиться нам не у кого. В то время в Московском университете не было профессора, который бы знал Канта, Шопенгауэра и Платона лучше нас двух — первокурсников». Но вскоре положение дел заметно меняется к лучшему. Вернувшийся из Европы в 1889 г. Вл. Соловьев пишет в письме философу Д. Н. Цертелеву, что нашел в Москве «целую философскую плантацию». В 1886 г. на кафедру философии Московского университета из Одессы приглашается Н. Я. Грот, давший мощный импульс институциональному бытию философии в России. С 1885 г. в качестве приват-доцента лекции по философии в университете читает Л. М. Лопатин, сохранивший за собой кафедру до 1919 г. Через школу философа-спиритуалиста прошло целое поколение деятелей Серебряного века: Лопатин принимал экзамены по философии у Г. Г. Шпета, А. Ф. Лосева, В. Я. Брюсова и др. В центре внимания Лопатина — вопросы о причинности и свободе воли, которые решаются им в рамках спиритуалистической метафизики. С учением Лопатина о «творческой причинности», коренящейся в субстанциальности человеческой души полемизирует Вл. Соловьев, чья позиция к этому времени склоняется к своеобразному переосмыслению кантовского трансцендентализма, выступлению против психологизации человеческого сознания (тенденция, сходная с той, что практически в то же время проявится у основателя феноменологической школы Э. Гуссерля). В 1885 г. окончил историко-филологический факультет и был оставлен для подготовки к профессорскому званию С. Н. Трубецкой. Начиная свою деятельность в русле славянофильства и соловьевской софиологии, руководствуясь идеей создания «православного гнозиса», вскоре он сосредоточивает свой интерес на истории античной философии, читает курсы лекций по Античности, издает монографии «Метафизика в Древней Греции» (1892) «Учение о Логосе в его истории» (1900). В своих статьях он продолжает развивать метафизику всеединства Соловьева, его учение об истине как сущем-всеедином. Важное значение имел университетский историко-философский семинар С. Н. Тру-бецкого, который в марте 1902 г. перерос в Студенческое историко-филологическое общество, в работе которого принимали участие как профессора — П. И. Новгородцев, Л. М. Лопатин, так и студенты, некоторые из них — П. А. Флоренский, В. Ф. Эрн, В. П. Свенцицкий, А. В. Ельчанинов — станут делателями русской религиозно-философской школы. В пору революционных событий 1905 г. C.H. Трубецкой стал первым избранным ректором Московского университета. Университет был для философа воплощением той «соборной природы человеческого сознания», о которой написана одна из лучших его философских статей.