История Древнего Рима в биографиях - [13]

Так как война окончилась, то следовало бы распустить войско. Но сенат, думая, что он поступает очень умно, решил под предлогом новой войны держать войско в сборе, чтобы препятствовать возобновлению тайных сходок и разговоров. Но именно это распоряжение ускорило восстание. Войско переправилось через реку Анио и расположилось прочным лагерем на Священной горе, в трех тысячах шагах от Рима. Это отчаянное решение породило в Риме большой и всеобщий испуг. Оставшиеся плебеи боялись насилия со стороны патрициев, а эти последние – от оставшихся в городе плебеев и в то же время нападении на город вышедших из него. К этому присоединялось еще опасение, что внешние враги воспользуются междоусобиями римских граждан и двинутся на Рим, Было основание бояться, что удалившиеся на Священную гору плебеи соединятся с неприятелем; да если бы они и не пошли так далеко в своей вражде, то оставшиеся в городе все-таки не имели достаточно силы для сопротивления. Государство очутилось на краю гибели, нужно было предупредить полный разрыв и во что бы то ни стало восстановить мир и согласие.

В этом критическом положении Менений Агриппа явился спасителем государства. Его знали как умного и благонамеренного человека, обладавшего также в высокой степени даром слова. Он пользовался доверием обоих сословий и был любим народом, потому что хотя он принадлежал к классу патрициев, но происходил из плебейского семейства. Поэтому благоразумнейшие из патрициан избрали его посредником, и он отправился в лагерь переселенцев. Он обратился к плебеям с дружеским приветствием и рассказал им следующую притчу. В то время когда в человеческом теле не все еще находилось в полном согласии, как теперь, а каждый член имел свою собственную волю и говорил своим собственным языком, многие члены стали негодовать на то, что им приходилось работать и служить только для желудка, между тем как он, спокойно находясь в середине тела, не нес никакого труда и только насыщался доставлявшимися ему наслаждениями. Поэтому они условились, чтобы вперед руки не подносили ко рту никакого кушанья, рот не принимал никакой предлагавшейся ему пищи, а зубы не раскусывали ее. Но вследствие этого условия, благодаря которому они думали усмирить желудок посредством голода, они сами и все тело очутились в крайнем изнеможении. Тут-то они поняли, что желудок не ведет праздную жизнь и что если его питают, то и он сам питает в такой же степени, распределяя по всем жилам кровь, производимую пищеварением, и разливая ее по всем членам тела.

Эта басня, наглядно показавшая плебеям, как необходимо существование сословия капиталистов для более бедных классов и до какой степени оно составляет одно из существенных условий их жизни, произвела в настроении народа, как говорит предание, такой переворот, что он вступил в переговоры о примирении. Менений добился заключения формального договора (lex sacrata), который был торжественно подтвержден присягой обеих сторон; в наказание за нарушение этого договора полагалась опала и отдача имущества нарушителя подземным богам. Относительно долговых дел плебеям были сделаны некоторые уступки. Менений обещал от имени сената, что вполне несостоятельным долги будут прощены, а закрепощенным и отданным во власть кредиторов по судебному решению будет возвращена свобода; но при этом было постановлено предоставить законодательству окончательное решение вопроса о долговых обязательствах. Более важное значение имело постановление, по которому плебеи получали своих собственных начальников, трибунов, для защиты от злоупотреблений со стороны чиновников-патрициев; особа этих трибунов, числом пять, была неприкосновенна (sacrosancti), и избираться они должны были только из плебеев. Кроме того, тут же была установлена должность плебейских эдилов. После заключения этого мира плебеи возвратились со Священной горы в город, и в память о примирении граждан были установлены так называемые плебейские игры, наблюдение за устройством которых было поручено эдилам.

Эдилы были, вероятно, плебейскими чиновниками уже до удаления народа на Священную гору. В круг их деятельности входили охранение общественного порядка, надзор за хлебным рынком, управление делами плебейской общины и плебейской кассой, наконец, часть плебейского судопроизводства. Они были подчинены трибунам, которые, как власть со стороны плебеев, тоже, вероятно, существовали уже до выселения народа. С тех пор как плебеи получили своих неприкосновенных и безответственных трибунов, у них был законный орган для дальнейшей борьбы, для получения более широких прав. Трибуны, опираясь на свою неприкосновенность, мало-помалу возвысились на ступень высшей власти в государстве. Вначале им была предоставлена только защита отдельных граждан, но они расширили это право, сделав его общим правом вмешательства (jus inetrcedendi), на основании которого они могли останавливать и уничтожать служебные действия чиновников, совещания и постановления сената, исполнение судебных приговоров. Точно так же они присвоили себе уже в первое время право ареста (jus prensionis) даже в отношении самых высших сановников, а равно и право совещаться с народом в трибутских комициях (jus ageadi cum plebe). Это право получило особенную важность с тех пор, как законом Валерия Публия (471 г. до Р. Х.) было предоставлено в трибутских комициях совещаться обо всех делах государства и принимать решения, которые, конечно, на первых порах не имели еще силы закона, но впоследствии благодаря lex Valeria floratia (448) получили обязательную для всех силу.