История человеческой глупости - [208]
АВТОР ОПРАВДЫВАЕТСЯ
Я уже писал однажды, что книга прежде, чем выйти в свет, прихорашивается, как готовящаяся на бал дама.
Предисловие является не чем иным, как оправданием со стороны автора: что толкнуло его на написание книги и что и почему он натворил в ней. Обложка книги соответствует платью: предупреждает покупателя, с дешевым или дорогим экземпляром он имеет дело. Иллюстрации заменяют драгоценности. Открывающее книгу посвящение символизирует того влиятельного господина, опираясь на руку которого дама прибывает на бал. И так далее.
А сейчас я сам попал в вырытую мною яму. Я тоже должен оправдываться.
То, о чем я писал, не все — глупость. Возьмем, например, суеверия. Их нельзя отнести к семейству глупостей, потому что они основаны на людской доверчивости. Много в книге и такого, что выглядит глупостью только с позиций сегодняшнего дня, но нельзя обвинять в ней человека прошлого, обладавшего познаниями на уровне своего времени.
Оправдаться мне легко. Я не ученый, я только писатель. Я не умею раскладывать понятия на секционном столе науки и растягивать и кромсать их до тех пор, пока бренные остатки не будут соответствовать правилам, определяющим, каким должен быть нормальный труп.
Я хотел предложить моим читателям занимательную книгу, и душа не позволила мне отпустить бродить по свету интересные случаи лишь потому, что их конечности не умещаются под одеялом названной темы. И вообще, если уж я сам начну ковыряться в понятиях: способна ли доверчивость сама по себе породить суеверия? Не нужна ли для этого еще и добрая доза ограниченности?
Венгерский язык, кстати, насчитывает триста двадцать пять определений степени глупости. По крайней мере, столько собрал их Йожеф Баноци[375] в лингвистическом журнале "Мадьяр Ньелвер" VII года издания под заголовком "Синонимика понятия "глупость". Ко всему обработанному мною материалу можно подобрать синоним из его собрания. Сверх этого списка я только добавил в свою книгу и человеческие слабости.
Из собрания Баноци я выделил следующие синонимы:
Мозги наперекосяк — Дуроплет
Полоумный — С придурью
Придурок — Придурковатый
Ум короток — Олух
Простак — Олух царя небесного
С завихрениями — Тронутый
Дуролом — Дурак дураком
Дурбенъ — В голове опилки
Болван — Круглый дурак
Лопоухий — С затуманенными мозгами
Бестолковый — Осел
Полудурок — Недоумок
Простофиля — Выжил из ума
Идиот — Ни бельмеса не понимает
Дурашливый — Ветер в голове
Чокнутый — Непонятливый
Обалдевший — Мозги вытекли
Дурак — Мямля
Глупец — Кретин
Дурошлеп — Остолоп
Шальной — Дурачина
Туповатый — Простофиля
Дурында — Растяпа
Дурачок — Мозги моль съела
Глуподурый — Рехнувшийся
Несообразительный — Тыквоголовый
Глупыш — Одуревший
Не все дома — Обалдуй
Придурковатый — Дуралей
Слабоумный — Недотепа
Непонятливый — Тупица
Ум за разум зашел — Разиня
Безумный — Дурной
Чудило — Белены объелся
Слабоумный — Недалекий
Балда — Тугодум
Недоумок — Ограниченный
Безголовый — Скудоумный
Тупоумный — С приветом
Дырявый ум — Неразумный
Мозги набекрень — С причудами
Стукнутый — Тупой
Дубина — Лопух
Взбалмошный — Тупоголовый
Безмозглый — Без царя в голове
Дурачье — Остолоп
Пустоголовый — Балбес
Дурень — Блаженный
Болван — Дебил
К этим, богатым оттенками главным группам, добавляются еще множество диалектов. Они сохранились на народных устах лишь в отдельных регионах, до слуха жителей больших городов они не доходят. Литература тоже не впустила их в себя; как озорные сорванцы, остались они кривляться перед воротами. Но если само слово мы и не понимаем, по его звучанию ясно, что оно содержит неуважительную оценку умственных способностей. Я расставил этот шаловливый отряд в соответствии с венгерским алфавитом. Представьтесь, пожалуйста:
Балуштья, Бойокаш, Бангула, Бодерга, Бонаш, Бусма, Буйута, Чайбатаг, Чайбокош, Читебота, Чёкёли, Дерде, Эргеллёш, Этенток, Габордяш, Гадюла, Гендебойя, Гайбатаг, Гедъегюдье, Хэрге, Хэтрепила, Хэтрефюлэш, Хёгёли, Ицэгбёцёш, Калабала, Кайвэсэш, Камутъи, Коплэдьеш, Кубурц, Лёчертэш, Лутякош, Мамука, Мужмак, Натрабёрёш, Набоци, Няманди, Ниваска, Радьиватлан, Тато, Табайдок, Тотьялагош, Тилибодьи, Ванньяго, Зоболи.
Что касается человека прошлого, я бы не сказал, что из-за какой-то мании ему на шею надо повесить позорную доску глупости. Но может быть, я не оскорблю его памяти, если скажу, что бывал он иногда "чайбокош", бывал "эргеллёш", случалось, что выглядел он "хэтрепилой" и "радьиватланом".
Иштван Рат-Вег стяжал европейскую славу как бытописатель курьезной истории человечества. В центре его внимания исторические, литературные, научные, военные и кулинарные курьезы, необыкновенные, загадочные и эксцентричные личности, слухи и небылицы, мир мошенников, проходимцев и авантюристов, мистификаторов и шарлатанов, шутов и дураков, человеческая предприимчивость и хитрость и ее обратная сторона — глупость. Все, о чем пишет автор, пе выдумано им, а взято из многовековой истории человеческой культуры.
От издателя:Известный венгерский писатель собрал забавные и занимательные истории, связанные с жизнью книги в разных странах и в разные времена, начиная «от Адама». Тут и мнимо ученые разыскания о Библии, и россыпи необычных заглавий, легенды о библиофилах и о «знатных» опечатках и множество других историй о книге, порой юмористических, порой сатирических. У себя на родине книга вышла четвертым изданием.Переведена на ряд европейских языков. Первое издание этой книги на русском языке вышло в 1982 году.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
В книге рассматриваются жизненный путь и сочинения выдающегося английского материалиста XVII в. Томаса Гоббса.Автор знакомит с философской системой Гоббса и его социально-политическими взглядами, отмечает большой вклад мыслителя в критику религиозно-идеалистического мировоззрения.В приложении впервые на русском языке даются извлечения из произведения Гоббса «Бегемот».
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.