История человеческой глупости - [199]

Служба эта принималась настолько всерьез, что госпожа сама провожала каждый раз рыцаря на арену, держа в руке тонкую цепочку или шелковую ленту, прикрепленную к узде коня.

В 1468 году в честь супруги Карла Смелого при бургундском дворе был устроен большой рыцарский турнир. Рыцари следовали один за другим, и вдруг на арене появилась странная процессия. Впереди на небольшой белой лошади восседал карлик, за ним слуги волокли огромный замок. Сделанное из дерева сооружение имело четыре башни, соединенные высокими крепостными стенами. Стены начинались от самой земли, так что нельзя было рассмотреть, что скрывается в замке. Карлик остановился перед балюстрадой, за которой расположились дамы, и начал читать петицию, звучавшую следующим образом:

"Ваши Высочества герцогини и милостивые государыни! Рыцарь, являющийся пленником своей госпожи, шлет вам нижайший поклон. Он заточен в этом замке, и лишь доброта и милость госпожи могут освободить его. Именно поэтому он обращается к вам, высокочтимые и милостивые герцогини и прочие дамы, с просьбой обсудить его петицию. Может быть, среди вас окажется и та, которая разрешит рыцарю выйти из замка. Рыцарь надеется, что, посоветовавшись, вы выпустите его из тягостной неволи, ибо в противном случае он не сможет принять участие в турнире" и т. д.

Их Высочества герцогини и прочие дамы приняли решение выпустить рыцаря из неволи. После этого карлик огромным ключом открыл ворота деревянной тюрьмы-замка, и, к приятному удивлению дам, оттуда выехал некий рыцарь по имени Росси, в полном снаряжении, верхом на богато украшенном скакуне.

В ходе турнира рыцарь носил на шлеме или пике залог любви, полученный от дамы. Залог этот был каким-либо предметом дамского туалета: лента, шарф, перо, браслет или другая деталь женской экипировки. Они и были знаменитыми талисманами, известными в эпоху рыцарства под названиями "faveurs" или "emprises d'amour". Иногда в пылу битвы "faveur" отрывался; в этом случае дама с трибуны бросала рыцарю другой. В одном рыцарском романе повествуется о случае, когда в свирепом единоборстве господа рыцари один за другим теряли свои значки, а дамы в волнении бросали им на арену все новые и новые талисманы, срывая со своих тел то, что попадало под руку. Так что, когда турнир закончился, они в ужасе обнаружили, что сидят перед хохочущей публикой обнаженные до неприличия.

Муж в свою очередь обязан был радоваться, если рыцарь его жены одерживал победу, даже если при этом он сам бывал выбит из седла. Такой была мода, и ничего против нее нельзя было сделать. А законы моды нам известны. Если по ее команде юбка должна была удлиниться, она не успокаивалась до тех пор, пока не обрастала шлейфом; если же мода диктовала юбке, что той следует стать шире, она мгновенно превращалась в кринолин[356].

Так выродилась и мода на "Frauendienst". Прекрасной традицией была клятва рыцаря защищать женщину, прекрасен, хотя немного и причудлив институт странствующих рыцарей, которые отправлялись куда глаза глядят, чтобы защитить лишенных законных прав сирот и вдов; однако диктатура моды быстро испортила это прекрасное начинание. Однообразие рыцарских турниров не удовлетворяло беспокойные души. Для завоевания благосклонности дам надо было придумать что-нибудь новенькое.

Так, новым считалось, если в честь благородной дамы рыцарь усложнял для самого себя правила турнира. Некоторые оставляли открытыми кисть, руку или ногу, демонстрируя тем самым, что его личный ангел-хранитель лучше всяких доспехов защитит открытую часть тела. Во времена герцога Сентре в Париж прибыл неизвестный рыцарь. Согласно данному им обету на правой руке выше локтя и на правой ноге на щиколотке он носил золотые браслеты, соединенные длинной золотой цепью. И от подобного юродства не отказывались, если даже речь шла о серьезной битве. Фруассар[357] в своей хронике вспоминает юных английских рыцарей, которые в 1336 году пришли воевать на французскую землю. Каждый из них завязал себе один глаз, в таком виде они отправлялись в бой, потому что у себя на родине они дали клятву своим прекрасным дамам, что будут сражаться с завязанным глазом, пока каким-нибудь героическим поступком не докажут свою храбрость.

Когда странствующий рыцарь в символизирующем его цветущую молодость боевом снаряжении зеленого цвета отправлялся на поиски приключений, он действительно мог совершать те глупости, над изображением которых смеется, качая головой, сегодняшний читатель "Дон Кихота" Сервантеса. Но вряд ли он знает, что все это в эпоху рыцарства так и происходило — с кровавой серьезностью.

Со временем судьба беззащитных женщин была оттеснена на задний план. Странствующий рыцарь стремился сделать более громкой славу своей госпожи. Это свершалось следующим образом: оказавшись на территории других рыцарей, он рассылал вызов, приглашая всех рыцарей на битву "ради любви к своей даме" (pour I'amour de sa dame). Такое письмо было полно любезностей. Вызывающий на битву просил противника представить его милости своей дамы, а также желал ему насладиться с его дамой всеми радостями любви. После обмена любезностями они сходились в схватке и пытались проломить друг другу череп pour I'amour de sa dame.