История человеческой глупости - [176]

Шрифт
Интервал

ТРИДЦАТЬ ДВЕ ТЫСЯЧИ ПУГОВИЦ

Таким образом, если страсть к коллекционированию и эгоистична, то нельзя сказать, что она является бесполезной погоней за хламом. Она обогащает ученых новыми данными и то здесь, то там знакомит потомков с заслуживающими внимания хранилищами человеческой глупости.

В 1851 году обладавший шутливым нравом ученый, член бельгийской королевской академии Рене Шалон, в своих иронических заметках высмеял собирателей барахла. Небольшой по объему памфлет на полном серьезе оповещал читателей об образовании Национального Союза Коллекционеров Пуговиц (Societe nationale de boutonistique). Далее рассказывалось о цели образования союза, его правилах, отмечалась необыкновенная важность коллекционирования пуговиц. "Пуговица, как зеркало, демонстрирует нам периоды истории человечества, начиная с колючки, которой Адам закрепил фиговый лист, до блестящих пуговиц, которые с гордостью носят на своих жилетах кавалеры".

Памфлет, главным образом, был направлен против одного женевского коллекционера, который с муравьиным старанием насобирал тридцать две тысячи пуговиц. Но пущенная стрела полетела, как бумеранг, попав в самого автора памфлета, ибо коллекция действительно отражала историю культуры. И не только культуры, но и человеческой глупости. По пуговицам можно сделать вывод не только о пальто, к которому они пришиты, но и обо всем доме, всем городе, в котором когда-то прогуливался обладатель пальто. Единственный пример из периода конца XVIII века: тогдашний модник то использовал эмалевые пуговицы размером в талер, с художественной миниатюрой на них, то застегивал жилет драгоценными камнями, дорогими камеями. Потом он выбивал на пуговицах буквы имени своей любимой, нашивая их по порядку сверху вниз. Так что, дойдя до живота, можно было узнать, в какую даму кавалер влюблен в настоящий момент. В 1787 году мода вновь изменилась: на пуговицы полагалось наносить изображения цветов, птиц, бабочек, рисовать на них эмблемы. Уже в 1878 году всех их вытеснила мода на здания. На пуговицах изображались знаменитые общественные здания, и на животе кавалера, как на страницах путеводителя, можно было увидеть Лувр, Нотр-дам де Пари, дворец Тюильри, Триумфальную арку и т. д. Во время революции на пуговицах, естественно, появились фригийский колпак, Бастилия, портрет Марата, а в конце концов нашлись энтузиасты-патриоты, которые на своих пуговицах носили изображение гильотины.

ШЕСТНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ СПИЧЕЧНЫХ КОРОБКОВ

Есть, однако, коллекционеры, которым я "симпатизируя, сочувствую", как это сказал Сильвестр Боннар, объясняя свое ощущение после знакомства с русским князем. Князь собирал спичечные коробки и приехал в Сицилию, чтобы заполучить коробки, которые местные крестьяне прятали от властей. На них изображались портреты Маззини и Гарибальди[330], и стоили эти коробки по сто лир. Целью коллекционирования были, как вы понимаете, не сами коробки, а наклеенные на верхнюю сторону этикетки. Русский князь у Анатоля Франса собрал 5714 коробок, тем самым писатель хотел сказать, что это огромное количество. Он не мог даже представить себе шестнадцать тысяч этикеток из удивительной экспозиции стокгольмской выставки 1935 года. А ведь это был материал, который члены европейских и американских объединений коллекционеров спичечных этикеток отобрали из своих собраний. Это серьезное дело, — говорили во время выставки, — потому что мы можем увидеть в уменьшенном виде развитие рекламной графики. Наверное, стремление к познанию истории культуры привело когда-то в ряды коллекционеров и сиамского короля Чулалонгкорна. Однажды он чуть не принес свою жизнь на алтарь науки: его чудом не задавил омнибус, когда, прогуливаясь по городу, он увидел на дороге этикетку, которую давно искал, и отважно бросился за нею.

В близком родстве с коллекционерами этикеток находится многочисленная семья картофилистов. Они собирают картинки, которые табачные фабрики наклеивают на сигаретные пачки и коробки. В настоящее время только в Великобритании за ними охотится около 120 тысяч коллекционеров. У фабрикантов хватает ума новыми и новыми сериями разжигать охотничью страсть. По подсчетам, ежегодно выпускается до 150 новых серий. Есть фабрика, которая выпускает каждую серию тиражом 450 миллионов экземпляров. Стоят эти картинки, конечно, дешево, но вот старые, выпущенные в конце прошлого века, имеют твердую цену: за полную серию, состоящую из 50 картинок, охотно дают и двадцать фунтов. По примеру торговли марками организована и торговля сигаретными этикетками. Одна из занимающихся такой деятельностью фирм постоянно имеет на своем складе 60 миллионов картинок и готова в любой момент поставить несколько тысяч полных серий.

КТО КОЛЛЕКЦИОНИРОВАЛ ПРОБКИ

Эти коллекции, которые можно назвать "переходными", ведут к крайностям, когда мы видим лишь никому не нужный хлам. Я уже рассказывал о коллекционирующем обувь англичанине. Он проделал добросовестную, полезную работу. Не то что его парижский последователь. Он тоже набросился на обувь, но включал в свою коллекцию только ту, которую носили звезды балета Парижской оперы.


Еще от автора Иштван Рат-Вег
Пестрые истории

Иштван Рат-Вег стяжал европейскую славу как бытописатель курьезной истории человечества. В центре его внимания исторические, литературные, научные, военные и кулинарные курьезы, необыкновенные, загадочные и эксцентричные личности, слухи и небылицы, мир мошенников, проходимцев и авантюристов, мистификаторов и шарлатанов, шутов и дураков, человеческая предприимчивость и хитрость и ее обратная сторона — глупость. Все, о чем пишет автор, пе выдумано им, а взято из многовековой истории человеческой культуры.


Комедия книги

От издателя:Известный венгерский писатель собрал забавные и занимательные истории, связанные с жизнью книги в разных странах и в разные времена, начиная «от Адама». Тут и мнимо ученые разыскания о Библии, и россыпи необычных заглавий, легенды о библиофилах и о «знатных» опечатках и множество других историй о книге, порой юмористических, порой сатирических. У себя на родине книга вышла четвертым изданием.Переведена на ряд европейских языков. Первое издание этой книги на русском языке вышло в 1982 году.


Рекомендуем почитать
Архитектура и иконография. «Тело символа» в зеркале классической методологии

Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.


Сборник № 3. Теория познания I

Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.


Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения

Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.


Вырождение. Современные французы

Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.


Несчастное сознание в философии Гегеля

В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.


Онтология поэтического слова Артюра Рембо

В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.