История болезни. В попытках быть счастливой - [43]

У меня есть сотрудник Рома Жаворонков. Юрист с блестящими мозгами и плохой (в смысле сильно заметной) формой ДЦП. Рома закончил юридическую академию, защитил диссертацию. Так вот этот Рома говорит почти как вы только потому, что все время общается. А раньше не говорил. Это мне его папа рассказал на этой презентации. Что было бы с Роминой речью, общайся Рома с компьютером?

Боюсь я дистанционного обучения в родных палестинах. Не верю в его качество. Для всех – инвалидов, не инвалидов. Боюсь профанации. А главное, боюсь, что от доступной среды это нас только отдалит.

Хотя я, конечно, за прогресс.

6 июля. Аэропорт Внуково-2 с красной гагаринской дорожкой был хорош чистотой стиля – социалистические правители внешне были людьми скромными. Стекло и бетон, комнатные растения в кадках. Ну, флаг поставят, герб повесят. Все.

Современный же начальник добавляет бронзовых канделябров с большим количеством неровно торчащих свечей – это символ роскоши. Есть еще символы православия – здоровенная нынешнего письма икона и полотно (холст, масло) с изображением босоногой отроковицы с русой косой и смурной бабушки в платке. Старушка оккупирует нижний угол полотна, символизируя, видимо, быстротечность бытия. Босоногая дева прыгает от нее вправо и вверх. В будущее.

Самолетик, старенькая 134-я “Тушка”, голосом Демидова, ответственного сотрудника администрации Президента, объявила, что “президент передумал”.

– Зря тащились в аэропорт, – подумала я.

– Не в Ставрополе мы совершим посадку, а в Нальчике, – продолжила “Тушка”.

Мне все равно. Я не была ни там, ни там. Секретность и безопасность, ясен перец.

6 июля. Ага! В Нальчике меня забыли… Уронили мишку на пол…

Дело было так. Все граждане и гражданки из числа членов Совета погрузились в большой автобус с кондиционером, а мне зачем-то предоставили отдельную машину типа автозак. То есть “газель” без окон и кондиционера. И поставили на солнцепек. Водитель Николай, счастливый обладатель двух рядов золотых зубов, куда-то ушел.

Становилось жарко. Николай появился, сказал, что ехать в гостиницу минут двадцать, если повезет. Мы тронулись.

Не повезло. Пробочки, светофорчики. Становилось так жарко, что п…ц. Было принято ответственное решение выгрузиться из автозака и ждать другую машину. Мы с Леной Воскобойниковой, Жениной мамой, взявшейся мне ассистировать в моих безумствах, устроились в теньке под каштаном и купили мороженое.

Встреча с Медведевым была назначена на два. На часах было полпервого. По телефону прошу у организаторов машину с кондиционером.

Приезжает. Такая же. Только белая. Четверть второго. Все уже в гостинице.

Время идет. Николай рассказывал про жизнь. Про то, что осенью продает квартиру в Нальчике и переезжает в Астрахань. Он рыбак, а там рыбалка. Тут что за рыбалка? Форель одна, реки-то горные.

Но переезжает не из-за рыбы, естественно.

– Война надоела. Кругом война. Русские уезжают. Никто не ездит в горы. В предгорья – и то опасно. Боевики, знаешь ли. Так что продаю и уезжаю. Я бы и раньше уехал, но кризис начался, цены упали. А сейчас вроде опять нормально.

Подъехал белый “мерседес”. Прохладный. Сфоткались с Николаем.

Летим обратно. Совет прошел как-то очень деловито и хорошо, если такие мероприятия вообще могут нравиться.

Я, собственно, ехала со своей целью. Доблестные правоохренители уже больше трех лет назад арестовали за подрыв фонаря на Манежной площади Ивана Белоусова, 1987 года рождения. Но дело в том, что у Ивана есть абсолютное алиби – в момент закладки взрывного устройства, зафиксированного камерой видеонаблюдения, он был в метро. Вход-выход по студенческим проездным фиксируется. Короче, всякое может быть, но ни одного следственного эксперимента проведено не было. Никто алиби парня не опроверг. Что не помешало парня посадить на шесть лет. Документы по этому поводу и были мною переданы. А вдруг поможет? Я знаю, что было бы лучше, чтобы в целом работала судебная система, но… Что могу, то и делаю…

Нальчик – не очень цивилизованное место. К тому же интернет-фри.

9 июля. Шел дождь, а мы сидели под крышей веранды. Играли в шарады. Катя Т. пела. Стихи ее собственные. Пахло жасмином. Коты ошивались вокруг нас. Было розовое шампанское, а к нему толстенькая вобла.

Чего еще человеку надо?

Еще важное к портрету тургеневского вечера – по профессии мои гости являются инвестициоными банкирами.

14 июля. Я каждый день думаю про деда Алексея, могила которого найдена “Мемориалом”. 70 лет назад он уже два дня как был со всем своим полком в плену. Моей бабушке Клавдии Александровне было 30 лет.

А его отец Степан, отчество которого уже не восстановить, не вернулся с империалистической… Его вдове, моей прабабке Анастасии Егоровне, было 30 лет.

Ах, этот русский XX век… Смерти и вдовы…

17 июля. Выступать на семинарах у Лены Немировской – просто счастье. А мне как-то сегодня это особенно удалось. Может, потому, что я видела в зале лица своих слушателей из КРЖ, ШГТГТ и “Я думаю”. Мои Пенза и Кострома, Тверь и Пермь! Были ребята из Грозного, Грузии, с Украины. Замечательная Наташа из Карелии сказала, что сразу по приезде МБХ на зону прошла команда по местным СМИ ограничиваться сухой информацией, но они все будут стараться указивку нарушать. Женя из Омска пытается убедить местный бизнес организованно протестовать против налогов и т. д. – на часовую забастовку, например. Белла из Карачаево-Черкесии организует волонтерские проекты.