История афганской наркоэкспансии 1990-х - [28]

Другим феноменом современного, связанного с афганским, центральноазиатского наркобизнеса, стало появление в кланах местных наркодельцов подставных лиц, готовых за определенную плату взять всю вину на себя, выступить в роли владельца всей партии изъятого наркотика, организатора очередного наркотрафика из Афганистана.

В качестве таких лиц обычно выступают подготовленные личности, владеющие ситуацией, технологией наркотрафика, чьи показания при первом знакомстве кажутся весьма убедительными. Даже опытные следователи и оперработники вынуждены соглашаться с этими признательными показаниями «владельца» изъятой партии героина или опия. Тем более что проверить эти показания фактически невозможно — соглашений о сотрудничестве в борьбе с наркобизнесом с афганской стороной нет до сих пор. Поэтому выяснить, где изготовлен наркотик, кем и когда переправлен через границу, проследить путь задержанного на территории Кыргызстана опасного груза было весьма трудно, и многие следователи невольно воспринимали появление подставных лиц как удачу в ведении уголовного дела. Это позволяло в установленные законом сроки завершить уголовное дело, направить его в суд вместе с «установленным в ходе следствия» основным обвиняемым. В такой ситуации срабатывал и психологический фактор: задержанный с наркотиком перевозчик, который, как правило, не выдавал или не знал истинного хозяина, скрывал подробности получения и транспортировки, с появлением подставного лица становился более откровенным, и опытному следователю удавалось выуживать у обоих ценные факты, которые затем использовались в профилактике наркотрафика в приграничных районах, выставлении дополнительных блокпостов, проведении целевых рейдов. Характерно, что большинство следователей, оперативников, работавших по конкретным делам, были убеждены, что подставные лица фактически уводят от ответственности конкретных организаторов наркотрафика, основных виновников преступления, истинных владельцев груза. Это подтвердил социологический опрос, проведенный летом 1999 года среди следователей, специализировавшихся на расследовании наркопреступлений. 47 % опрошенных утверждали, что завершали уголовные дела, уверенные, что в качестве главного обвиняемого выступает подставное лицо, 36 % следователей утверждали, что добросовестно заблуждались, и только 17 % заявили, что не поверили подставным лицам. Интересно, что подавляющее большинство следователей (72 %) ответили «да» на вопрос, способствует ли это коррупции в Кыргызстане, и 69 % подчеркнули, что занятие «подставных» становится профессией, позволяющей им во время очередной отсидки не беспокоиться за судьбу своей семьи, которую содержат «хозяева», и получить солидный куш после выхода на волю. Таким образом «подставник» — это своеобразная страховка, выплачиваемая при возникновении своеобразных форс-мажорных обстоятельств: задержании, аресте курьера и т. п.

Так, например, 16 июля 2001 года у города Кара-Куль Джалал-Абадской области сотрудниками отдела по борьбе с наркобизнесом УВД Ошской области в ходе реализации оперативной информации был задержан КАМАЗ, принадлежавший ошанину А.Таджибаеву. Управляли грузовиком 62-летний А.Медведев и 47-летний В.Дунаевский. Перевозили, согласно накладным, томаты и перец в Челябинскую область России. В раме кузова оперативники обнаружили хитро оборудованный тайник, из которого изъяли 3 килограмма 849 граммов героина и 120 килограммов 867 граммов опия. Двух шоферов КАМАЗа и двух сопровождающих задержали, водворили в ИВС, дело приняла в производство ошская областная прокуратура. Но вскоре следствие против четверых задержанных было прекращено, т. к. в милицию пришел с повинной некий Акрам Каримов, который заявил, что изъятые наркотики — принадлежат ему, а «ребята ни при чем, они ни о чем не подозревали». На допросе Каримов складно изложил выдуманную историю, как дальний родственник привез ему товар из Таджикистана, а где тот взял товар, Каримов якобы не знал… Тайник же будто бы был оборудован в машине без ведома ее владельца и водителей. Суд с учетом того, что «вредных последствий не наступило, и в ходе предварительного расследования не было доказано, что подозреваемый систематически занимается торговлей наркотиков», приговорил А.Каримова к 6 годам лишения свободы. По этому поводу в некоторых СМИ появились статьи, критиковавшие некоторых судей, которые неглубоко проводили судебное следствие, не выявляли всех соучастников, организаторов. Верховный суд КР в мае — июне 2002 года провел служебное расследование по подобным фактам и ходатайствовал о принятии мер административного воздействия к нерадивым судьям. Указом Президента Кыргызской Республики от 8 мая 2002 года А.Нармырзаев был освобожден от должности председателя Чон-Алайского районного суда Ошской области.

Еще более поразительный факт произошел в Оше в декабре 2000 года, когда в результате проведенной операции сотрудникам милиции удалось обнаружить в доме у местной жительницы Инобатхон Мамахановой большое количество наркотиков: 831,7 килограмма опия и 2 килограмма 635 граммов героина афганского производства. Хранилось зелье открыто, в шкафу, расфасованное в полукилограммовые пакеты. Оперативники отдела по борьбе с наркобизнесом областного УВД задержали хозяйку дома, ее сына Равшана, невестку и дальнего родственника Рустама, которые на первых допросах показали, что владельцем товара является хозяин дома Халил Мамаханов, а остальные выступали в качестве реализаторов, переносчиков и т. д. Спустя короткое время Халил Мамаханов добровольно сдался милиции. В тот же день его супругу отпустили под залог, а 9 февраля 2001 года уголовное дело Ошская прокуратура прекратила «за отсутствием в ее действиях состава преступления». Карасуйский нарсуд приговорил Халила, Равшана, Рустама Мамахановых к длительным срокам лишения свободы и выделил в отдельное производство дело Инобатхон Мамахановой, обоснованно назвав ее «организатором преступной группы торговцев наркотиками». Но она успела скрыться, и республиканский розыск в течение 2001 года оказался безрезультатным. А Равшан и Рустам Мамахановы попали под амнистию и через три месяца после суда покинули Джалал-Абадскую колонию усиленного режима, где отбывали наказание. Халилу Мамаханову на основании «Закона об амнистии» сократили на треть срок пребывания в колонии «за примерное поведение и ненарушение режима содержания».