История афганской наркоэкспансии 1990-х - [12]

В 1991 — 1992 годах ситуация на границе Горно-Бадахшанской Автономной области (ГБАО) Республики Таджикистан с Афгинистаном фактически не контролировалась. И опий из Афганистана, Пакистана поступал сюда большими партиями, а отсюда по единственной здесь высокогорной, практически не контролируемой трассе Хорог — Ош, наркотик попадал в Ферганскую долину и, через территории Кыргызстана, Узбекистана и Казахстана, следовал дальше: в Россию, страны Балтии, где сформировался устойчивый рынок сбыта, так как у удачливых дельцов-нуворишей, полукриминальных элементов появились большие «свободные» деньги, добытые в ходе неконтролируемой приватизации государственной собственности при переходе к рыночной экономике. В 90-х годах Российская Федерация являлась крупнейшим рынком сбыта наркотических средств афганского происхождения. Так, по данным Государственного Таможенного комитета Российской Федерации, в 1998 году «наиболее драматично обстановка развивалась на границе с Казахстаном, через которую продолжался активный рост объемов контрабанды наркотиков, ввозимых из других государств Средней Азии, а также из Афганистана и Пакистана. Всего на этом направлении было задержано 80 % героина, 84 % гашиша, 60 % опия и 53 % марихуаны».

Как уже было отмечено, к началу 1994 года правоохранительная система Российской Федерации начала укреплять контакты с правоохранительными органами суверенных республик, совершенствовать охрану внешней границы, вкладывать средства в проведение совместных операций по разоблачению наркодельцов, пресечению наркотрафика. Но к тому времени в наркобизнес уже были втянуты многие местные жители, для которых этот промысел стал в то время единственным источником существования. Для лучшего понимания сложившейся в то время ситуации необходимо представить социально-экономическое положение Горно-Бадахшанской Автономной области Республики Таджикистан. Имея весьма слабо развитую промышленность (хлебозавод, швейное производство малой мощности, полукустарная фабрика по обработке местных полудрагоценных камней) и сельское хозяйство, население ГБАО — свыше 200 000 человек — снабжалось в советские годы прямо из центра. Здесь действовала система так называемого централизованного, или «московского», обеспечения. По железной дороге грузы поступали на станцию города Ош в Кыргызстане, где и до сегодняшнего дня располагаются несколько автобаз, транспорт которых занят исключительно на памирском направлении. Они перевозили эти грузы по 725-километровой высокогорной трассе в Хорог. По статистике начала 90-х годов, по маршруту Ош — Хорог и обратно в месяц в общей сложности проходило до двух тысяч грузовых автомобилей. Прекратившееся непосредственно после распада Союза ССР централизованное снабжение поставило большую часть населения ГБАО буквально на грань выживания.

Ситуация осложнялась еще и тем, что после начала гражданской войны в Таджикистане на территорию ГБАО из Душанбе, Кулябской области, других регионов республики прибыло более 40 тысяч беженцев — этнических памирцев. Таким образом, практически открытая таджикско-афганская граница, с одной стороны, и всеобщее, обвальное снижение уровня жизни с другой, как раз и послужили теми факторами, которые резко осложнили криминогенную ситуацию в регионе, способствовали вовлечению в наркобизнес местного населения.

По многочисленным рассказам жителей Горно-Бадахшанской Автономной области, записанным автором настоящего исследования, в 1991–1994 годах на таджикско-афганской границе шел фактически натуральный обмен, т. н. «дикий бартер». В Афганистан переправлялись предметы домашнего обихода, товары ширпотреба, обувь, одежда, позже — бытовая техника. Оттуда же по очень низким ценам контрабандно переправлялся опий, который затем по трассе Хорог — Ош перевозился в Кыргызстан, где перепродавался или обменивался на продукты питания и предметы первой необходимости. Так, один из проживавших в Хороге «преступный авторитет» по кличке «Леша-горбун», в 1993 году рассказывал автору, что, за счет вырученных от продажи наркотиков средств он в течение самой трудной для жителей ГБАО зимы 1992–1993 годов, приобрел шерстяные одеяла, муку и уголь для 2000 беженцев. Полученные сведения полностью подтвердили официальные лица из Управления внутренних дел и Управления Национальной безопасности Горно-Бадахшанской Автономной области Республики Таджикистан. «Леша Горбун» — кличка Абдуламона Ойембекова влиятельного полевого командира непримиримой таджикской оппозиции (НТО). Жил с женой, тремя детьми, отцом и пятью братьями в Хороге. Убит 7 декабря 1994 года: подорвался на дистанционной мине. Погиб Леша Горбун в возрасте 34 лет, преступление так и осталось нераскрытым. «Он был истинным исламистом, крупным наркоторговцем-патриотом, который вместе с братьями и другими родственниками из семейного клана сопровождал гуманитарные грузы, спасал бадахшанцев от голода», — утверждают исследователи М.Шакиров, З.Дзиенциловски. И с этим утверждением трудно не согласиться. На крутых поворотах истории, когда голод, разруха становятся явной угрозой обществу, наркоторговля становится своеобразной палочкой-выручалочкой.