Историография истории древнего востока - [2]

Одной из важнейших особенностей историографии Древнего Востока является ее органическое объединение с филологическими штудиями. Так, до настоящего времени является популярным и широко используется термин «востоковедение», значение которого указывает на единство истории, филологии, включая литературу, языкознание, культурологию и религиоведение, причем степень такого единства в востоковедении более органична, чем даже в антиковедении. Это единство объясняется, с одной стороны, особенностями корпуса источников по истории стран Востока, преобладанием среди них литературных и религиозных текстов, а с другой — необходимостью проведения дешифровок и трудоемкого комментария забытых систем древневосточной письменности, которые потребовали гигантского объема работы именно языковедов и филологов. Большой удельный вес лингвистических штудий, неясность смысла многих ключевых текстов, высокая вероятность новых интерпретаций ключевых понятий древневосточной истории, таких как «община», «рабство», «деспотия» и др., в целом придают историографии народов Древнего Востока особенно дискутабельный, незаконченный, текучий характер по сравнению с историографией, например, греческих полисов или римского общества.

Особенностью исторических штудий по истории Древнего Востока является наличие двух направлений ее развития: существование европейской и «местных» школ. Особенно это касается истории таких стран, как Индия и Китай, где изучение древнейших периодов истории и культуры занимало немаловажное место в общей системе их культур. Возникновение европейской историографии Древнего Востока определялось многими причинами, в том числе и той, которая была связана с потребностями колониальной администрации со всеми вытекающими отсюда последствиями. Европейская историческая наука привнесла в изучение стран Древ_него Востока сложившиеся традиции и методы исторического анализа. История стран Древнего Востока исследовалась через ту систему понятий и представлений, которые были выведены из изучения собственно _античной и европейской истории («рабство», «феодализм», «капитализм», «республика», «монархия», «империя» и др.). Вся эта система фундаментальных понятий была перенесена и на изучение восточной, в том числе и древневосточной, истории.

Научный европоцентризм усваивался и кадрами местных национальных историков (египетскими, индийскими, китайскими), поскольку многие из них проходили обучение в европейских или американских университетах и воспитывались в традициях европейской историографии. Однако национальная историография об истории своей страны — Персии, Индии, Китая или Японии, — имела и свою специфику, свои традиции и подходы, свое понимание многих ключевых сторон национальной истории, и со второй половины XX в. ее можно рассматривать как одно из влиятельных направлений мировой историографии истории Древнего Востока.

Одной из ключевых особенностей историографии мировой истории, ее отдельных периодов или отдельных регионов, в том числе и обширного региона Древнего Востока, является ее прямая зависимость от господствующих в обществе философских и социологических концепций. Так, например, влияние философских идей Гегеля предопределило особый подход многих историков XIX в. к интерпретации материала и объяснения исторического процесса. Особенно сильное воздействие философской концепции на общий характер историографии XX в. можно видеть на примере советской историографии, которая формировалась на основе исторического материализма и которой советская наука обязана как своими сильными, так и слабыми сторонами. Конечно, неправомерно сводить всю историографию того или иного периода к подчинению какой-то одной философской концепции. Скорее, можно говорить о своего рода философском плюрализме, воздействии нескольких теорий (философских, например, если говорить о современной эпохе: интуитивизма, экзистенциализма, неопозитивизма, историософии Тойнби, марксизма), которых придерживаются отдельные исследователи, отдельные научные школы или даже целые национальные историографии (например, расистская историография в фашистской Германии 30-40-х годов). Во всяком случае, историография как историческая дисциплина в большей степени зависит от господствующих философских концепций, чем другие исторические дисциплины, такие как источниковедение, археология и др., хотя идеологические концепции оказывают свое влияние и на них.

Как особая историческая дисциплина историография имеет специфический набор источников. Основой основ историографических штудий являются труды, собственно описывающие исторический процесс, исследующие экономическую, социальную, политическую, культурную и религиозную историю тех или иных конкретных стран, в частности Древнего Востока. Однако наряду с этими главными источниками совершенно необходимыми являются произведения наиболее влиятельных философов, концепции которых определяют направление исследования исторического процесса отдельных ученых или научных школ (Г. Гегель, К. Маркс, М. Вебер, Арн. Тойнби и др.).

При историографических разысканиях важными являются архивные материалы, касающиеся жизни и деятельности тех или иных историков, особенно наиболее крупных из них, таких как Ф. Шампольон, Эд. Мейер, Дж. Брестед, Б. А. Тураев, Г. Винклер и др. Ведь развитие исторической науки, возрастание качества исторического познания — это не безлич-ностный процесс, в нем участвуют наиболее выдающиеся исследователи, которые как представители своей эпохи наиболее адекватно выражают ее общественно-культурную систему, формирующую творческие потенции данного исследователя.