Истории странных - [16]
— Sí, un poco, — ответила женщина.
Ймиин узнала человеческую речь, но не смогла понять слов. Возможно, эта молодая женщина была из перелетного клана и выучила их где-то еще.
— Меня зовут Ймиин, — сказала она, указывая на себя. — А тебя?
Женщина прочистила горло и издала громкий крик на языке пустельг.
— Может быть, пока мы будем звать тебя мисс Пустельга, — предложила Ймиин. — Мисс Пустельга, у меня к тебе важный вопрос. Ты когда-нибудь заставляла что-нибудь случаться... больше чем один раз?
Она нарисовала в воздухе пальцем большой круг, надеясь, что молодая женщина поймет ее.
Мисс Пустельга подошла ближе на несколько шагов, а ее глаза расширились. В этот момент с ветки упал ком снега, и взмахом рук мисс Пустельга заставила его исчезнуть с земли и упасть с дерева второй раз.
— Да! — воскликнула Ймиин. — Ты тоже можешь такое делать!
И тогда и она помахала рукой и тоже повторила падение снега, и челюсть мисс Пустельги отпала от изумления.
Они подбежали друг к другу, смеясь, хлопая в ладоши и крича, и обнялись, каждая возбужденно болтая на языке, который вторая едва могла понять. Пустельги на деревьях ликовали тоже и, почувствовав, что Ймиин была другом, слетели со своих веток и закружили над двумя женщинами, щебеча от волнения.
Облегчение, которое почувствовала Ймиин, было неописуемым. Хотя она и была странной даже среди странных, теперь она знала, что она не одна. Были и другие, такие же как она, что означало, что — возможно — общество странных людей получится сделать более безопасным, более здравомыслящим местом, больше не зависящим от недальновидных прихотей горделивых мужчин. Она пока имела отдаленное понятие о том, какую форму должно принять это общество, но она знала, что то, что она нашла мисс Пустельгу, уже было важным прорывом. Они проговорили в этой сбивчивой манере почти час, и к концу их разговора мисс Пустельга согласилась последовать за Ймиин в ее петлю.
Остальное, как говорят, история. Мисс Пустельга осталась жить со странными людьми. Ймиин научила ее всему, что она знала о петлях, и вскоре мисс Пустельга набралась достаточно опыта, чтобы самой поддерживать их петлю. Это позволило Ймиин совершать путешествия на дальние расстояния, чтобы найти еще таких же как они, умеющих замыкать время женщин-птиц. Что она и сделала, доведя их число до пяти. И когда новоприбывшие были обучены, а суровая, голодная зима сменилась теплой весной, они разделили странных между собой и разбрелись по стране, чтобы основать пять новых постоянных петель.
Эти петли стали считаться безопасными гаванями здравомыслия и порядка, и слава о них быстро разлетелась по свету. Странные, что выжили в зачистках, шли к ним со всей Британии в поисках убежища, хотя чтобы быть допущенными туда, им пришлось согласиться жить по законам женщин-птиц. Эти женщины стали зваться «ймиинами» в честь первой из них (хотя с течением времени и постепенного изменения языков в Британии это слово превратилось в «имбрина»)
Дважды в год имбрины созывали совет, чтобы обмениваться мудростью и сотрудничать. Многие годы Ймиин лично руководила заседаниями, наблюдая с гордостью, как разрастается их сеть имбрин и временных петель, и как число странных, которых им удалось спасти, выросло до многих сотен. Она дожила до глубокой счастливой старости, до ста пятидесяти семи лет. Все это время Энглберт делил с ней один дом (но никогда одну комнату), так как они любили друг друга спокойной дружеской любовью. Эпидемия Черной чумы, одна из самых жестоких в Европе, в конце концов унесла ее. Когда ее не стало, все странные, которых она спасла, и кто все еще был жив, и все их дети и внуки, рисковали своими жизнями, чтобы пересечь враждебные территории в великой процессии и перенести ее в лес к, если Энглберт правильно помнил, тому самому дереву, на котором она была рождена, где похоронили ее среди его корней{12}.
ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ ПОДРУЖИЛАСЬ С ПРИЗРАКАМИ
Жила-была одна странная женщина по имени Хильди. У нее был высокий смеющийся голос и шоколадного цвета кожа, и она могла видеть призраков. Она совсем не боялась их. Ее сестра-близнец утонула, когда они были детьми, и пока Хильди росла, сестра была ее самым близким другом. Они все делали вместе: носились по маковым полям, которые окружали их дом, играли в палки-стучалки на деревенском выпасе, а по ночам рассказывали друг другу страшные истории о живых. Призрак сестры Хильди даже ходил с ней в школу. Она смешила ее, строя учительнице рожи, которые никто больше не мог видеть, и помогала ей на экзаменах, подглядывая в ответы других учеников и нашептывая их Хильди на ухо. (Она могла бы и громко кричать их, и никто, кроме Хильди ее бы не услышал, но шептать казалось более разумным, просто на всякий случай.)
На восемнадцатый день рождения Хильди ее сестру отозвали по каким-то призраковым делам.
— Когда ты вернешься? — растеряно спросила Хильди. Они еще ни разу не разлучались с тех пор, как ее сестра умерла.
— Пройдет не так много лет, — ответила ее сестра. — Я буду ужасно скучать по тебе.
— Не больше, чем я по тебе, — печально отозвалась Хильди.
